А-а-а! Вот это кайф: прямо под ее каблуками кипела жизнь, искрясь огнями ночного города. Там звенела, гудела, моталась и грохотала действительность, которой хотелось броситься навстречу и раствориться. Не сумев устоять перед шальной идеей, Света протянула руку к сумочке и достала мобильный телефон, впопыхах щелкая заветный и такой уникальный кадр.

– Я люблю тебя, жизнь! – тихо пропела она, свободно вскинув руки кверху… как вдруг темное небо запрокинулось вверх тормашками вместе с мелькнувшими звездами. От страха душа оказалась в пятках. То, что её обхватили сзади за талию и перевалили назад, Света поняла уже, очутившись на полу.

– Что ты делаешь? – заорал Костя, и его голос растворился в вечернем ветре и далеком сигнале автомобилей.

– Костя! – подскочив, она замахнулась на него под собственный возмущенный крик. – Селфи!

– Какое селфи? – он выхватил телефон и посмотрел на экран, при свете которого она увидела его обезумевшее беспокойство. – Селфи ног? Света, ты взрослая женщина! Бог мой! Люди срываются, разбиваются, когда занимаются этой фигней!

– А я горжусь тем, что в душе я – ребенок! – вдруг со злостью воскликнула она.

– Кошмар! Как можно так талантливо менять образы от снежной королевы до безумного подростка? – он нервно взъерошил волосы.

– Да, в этом вся я! – она артистично поклонилась.

– Я уж подумал, что мое назначение тебя так расстроило, – задыхаясь от встряски, продолжал Костя.

– И я от горя решила прыгнуть? – она раскатисто засмеялась и взяла в руки украденный с вечеринки бокал. – Делай что хочешь, Ордынцев! Почему это меня должно занимать?

– Ты пьешь? – возмутился он.

– Праздную твою очередную победу, – обозлённо ответила она.

– Ну вот. А говоришь, тебе безразлично то, что я делаю. Виски? Вроде шампанское было в руке. Может, еще текилы принести?

Костя издевался только для того, чтобы скрыть гневное недовольство – он всегда выступал против попыток Светы расслабиться алкоголем. И она знала об этом, поэтому продолжала играть бокалом перед его глазами.

– Ты хочешь, чтобы я завтра умерла? – сейчас он четко распознал ее легкое опьянение. – От текилы.

– Нет, – внезапное мраморное безразличие на его лице привело её в бешенство, как и последующая фраза, – я хочу, чтобы ты потеряла над собой контроль! Хоть какая-то польза должна быть от того, что у тебя в руках.

Разумеется, потеряет контроль – ослабнет и выставит чувства напоказ.

– Какой ты козел, Ордынцев! – порывисто выдохнула она.

– О-о-о, – с наигранным возмущением пропел он, – не называй меня по фамилии, я жутко этого не люблю.

– Ненавижу тебя! – тут же умиротворенно произнесла она.