— Я… Вы всё не так поняли, Лев Семёнович! — изначально не справился с голосом преподаватель философии, но в продолжение фразы его голос всё же окреп.

— А что тут понимать? — зло возмутился Носов.

— Это всего лишь… — Анатолий Максимович запнулся.

— Эксперимент! — радостно воскликнул с парты, находившейся недалеко от двери местный разгильдяй Серёжа Иванов, которому рассчитывать на положительную оценку не приходилось, зато за помощь препод мог и экзамен проставить.

— Какой такой эксперимент? — брови ректора недоуменно поползли вверх, образуя на лбу глубокие морщинки.

— А мы его на сайте вычитали. Ещё на прошлой неделе, но занятия закончились, поэтому решили проверить сейчас, на экзамене, — нашёлся Серёжа.

— И в чём он заключается? — поинтересовался ректор, всё ещё не понимая то ли его дурят, то ли на самом деле эксперимент.

— А тут всё просто. Называется «Воздействие на женские гормоны».

— Что? Такое в нашем почтенном учебном заведении не преподают! — гневно возопил Носов.

— Это новый виток в науке, оксфордские учёные, между прочим, обнаружили, — перебил уважаемого ректора надеющийся на халяву умник, — что если воздействовать на женское сознание мотивирующим фактором, сами понимаете на что, то в их памяти всплывают самые неожиданные вещи! Представляете! Это же нонсенс! Можно вспомнить даже глубокое детство. Вот мы и решили, что на экзамене вторым вопросом у девушек будет именно записать воспоминание, — всё это он проговорил практически скороговоркой, выделив, как наиболее важное, последнюю часть. И неудивительно, такую чушь городит, сам бы он никогда не повёлся.

— А у юношей? — хитро прищурил глаз ректор, правильно расслышав последнюю, самую «важную» часть пламенной речи студента.

— А у нас просто два вопроса. Вы же понимаете — это ради науки. Вот если бы была преподаватель женщина… Думаю, она бы не отказала в этой чести, чтобы продвинуть науку на ещё один шаг вперёд!

Все сидящие в аудитории студенты стали активно кивать головами, как китайские болванчики. Ещё бы им не кивать — на самом деле билет содержал по четыре вопроса.

— Как-то оно всё звучит странно… — всё ещё не мог поверить ректор, мысленно уже представляя себе обнажённую преподавательницу.

— Лев Семёнович, — укоризненно воскликнул философ, включившись в затею с «экспериментом», — вы, как умный человек, — на эту фразу Лев Семёнович кивнул, выражая полное согласие, — должны понимать, что мы, научные рабы. Ничего для себя — всё ради открытий и будущего благолепия.

Ректор снова кивнул, скорее по инерции, а затем резко вскинул глаза на преподавателя.

— А что же тогда от вас студенты бегают, Анатолий Максимович?

— То есть? — сделав вид, что не понял, он выпучил глаза.

— Что есть, то и говорю! — припечатал Лев Семёнович. — Сам видел, как выбегала, растрёпанная, испуганная… Что вы на это скажете?

— А она просто экзамен провалила, вот и расстроилась. Я же не могу оценками направо и налево раскидываться. В нашем учреждении так не принято, — назидательно вынес вердикт моей якобы совершеннейшей тупости философ.