Какое-то шуршание. Как будто что-то мелкое скребется.

Прислонился спиной к стене и медленно пошел к тому месту, где кончались полки.

— Черт!

Одна из стен почти до потолка была заставлена металлическими клетками. В свете фонарика вспыхнули сотни крохотных красных точек. Крысы. Пapa мерзких тварей зашипела на меня.

Я провел лучом фонаря дальше, и вот он, Фрэнк Макензи, — стоит, прислонившись спиной к полке. Дрожит. Нос уже никогда не будет прямым. Кровь образовала на рубашке что-то вроде пятен Роршаха.

Поднял пистолет:

— Где Кети?

Он отшатнулся, уставился на ноги, руки пауками забегали по полке.

— Я не…

— ГДЕ МОЯ ДОЧЬ, МАТЬ ТВОЮ?

— Это не я, меня заставили, они…

— Где она? — Я, хромая, подошел к нему.

Крысы повернулись и уставились на меня. Задергались чешуйчатые розовые хвосты.

— Я… — Он дернул плечом. — Они забрали ее. Они ее выкопали и забрали.

Выкопали? Что-то плотное встало у меня поперек горла, перекрывая воздух… Ребекка. Они выкопали Ребекку вместе с остальными.

— Не Ребекка! Кети! Где Кети? Ее не было на твоих кровавых снимках. ГДЕ ОНА?

Он, нахмурившись, взглянул на меня:

— Кети? Мы не… Кто такая Кети?

— Кети Хендерсон. Кети Николь. Моя дочь, черт возьми! — Я вынул бумажник, раскрыл и показал ему фотографию. — Кети!

— Я не знаю, никогда ее раньше не видел, это…