— Именно это меня и интересует, — подтвердил Пол.
— Дело в том, что нас просто завалили заявлениями ребята, вроде тебя, из Сити, — ну, знаешь, аналитики, которым надоела их работа или которых сократили. Предложение превышает спрос, — нервно усмехнулся руководитель.
— А-а… — Пол не был уверен, что понял все правильно.
— Потому я тебе и звоню — чтобы ты не особенно рассчитывал, Пол. Нам нечего тебе предложить. Хотя это странно, знаешь ли. В восьмидесятых все ушли от нас в Сити; теперь ветер переменился, и все хотят вернуться обратно. Мне жаль, Пол. Думаю, тебе лучше пока остаться на прежнем месте.
— Спасибо! — бодро произнес аналитик. — Наверно, вы правы. В любом случае я бы так и сделал. — Он помолчал и добавил, стараясь, чтобы его голос прозвучал равнодушно: — Это была просто минутная прихоть.
Эпилог
Пять дней спустя Джонатан Слоуп, сидя в студии телекомпании Би-би-си, занимался обработкой материала о крушении карьеры Джеймса Мэлпаса, когда в комнату влетел курьер из службы новостей и вручил ему пакет.
Джонатан посмотрел на пакет без всякого интереса, отметив лишь, что марка на нем американская. Затем он обратил внимание на почерк. Он уже видел его однажды, на конверте, в котором неизвестный заботливо прислал ему материал о жульнических проделках «Броди Макклин» с закодированными счетами. Слоуп жестом попросил курьера задержаться на секунду и открыл пакет.
Внутри оказалась кассета с пометкой «Дон Редман, „ГТ“». На листке бумаги было указание затемнеть лицо Редмана и изменить его голос. Слоуп отдал все это редактору:
— Можем сейчас просмотреть?
Редактор повертел кассету в руках:
— Надо ее сперва переписать, — сказал он с сомнением в голосе. — Она записана на другой аппаратуре. Наша не возьмет.
Они отправили курьера найти подходящее оборудование, а Джонатан вновь повернулся к экрану. Он просматривал рабочий материал о пресс-конференции, на которой полиция объявила, что Мэлпаса ждет судебное преследование за корыстное использование служебной информации в связи с попытками захвата корпорацией «ГТ» компаний «Мартиндейл» и «Уильям Стоун и сын». В конце материала шел репортаж Слоупа — его звездный час.
Джонатан собирался включить в свой репортаж о деле Мэлпаса комментарий Дэвида Стоуна; что-нибудь вроде: «Так ему и надо!». Но ничего не вышло. Слоуп держал в руках телетайпное сообщение, которое получил раньше: «Британский бизнесмен погиб в Италии».
Так что теперь Джонатану пришлось придумывать другую концовку для своего репортажа, а также включить в него фрагмент выступления нового председателя правления банка «Броди Макклин». Чарльз Рейвенскрофт решительно заявил, что ни он сам, ни банк не имеют никакого отношения к делу Мэлпаса, и обещал навести порядок в департаменте финансирования промышленных корпораций.
Джонатан успел написать лишь пару строчек, когда в студию влетела режиссер программы.
— Поторапливайся! — выпалила она. — Корреспондент из Южной Африки пропустил свой сеанс спутниковой связи, поэтому следующим пойдет твой материал. Ты закончил?
— Я собирался в конце сказать что-нибудь по поводу расплаты, — раздраженно начал Слоуп, но режиссер яростно затрясла головой:
— У нас нет времени показывать твою противную рожу. Скажешь за кадром несколько слов о Мэлпасе.