Стоя одной ногой в могиле, Адольф Гитлер неожиданно решил вознаградить Еву Браун за ее не слишком веселую жизнь. Он пожелал узаконить их отношения и устроил в бункере свадьбу. Она надела короткое черное платье с золотыми пряжками и выглядела счастливой.
Йозеф Геббельс как первый секретарь горкома партии отыскал в разрушенном городе муниципального советника Вальтера Вагнера. Его привели в бункер в коричневой партийной униформе с повязкой бойца фольксштурма. Советник Вагнер зарегистрировал брак. Жених и невеста в соответствии с законами Третьего рейха поклялись, что имеют арийское происхождение и не страдают наследственными заболеваниями. Расписываясь, Ева вывела по привычке первую букву своей девичьей фамилии, потом зачеркнула ее и написала вожделенные слова – Ева Гитлер.
Но это было совсем не то, чего столько лет ждала Ева Браун. Ни музыки, ни счастливых родителей, ни друзей с букетами цветов и подарками. Поздравить молодоженов собрались секретарши Гитлера, кухарка, готовившая ему диетические блюда, и несколько адъютантов. Они были рады возможности выпить, чтобы немного расслабиться. Даже Гитлер пригубил токайского вина.
После этого молодожены покончили с собой. Когда в комнату вошли, мертвый Гитлер с залитым кровью лицом сидел, откинувшись, на диване. Рядом с ним – мертвая Ева Браун. На полу – пистолет, которым она не воспользовалась. Она приняла яд. Возле ее кресла лежала желтая металлическая ампула из-под цианистого калия. Ампула была похожа на пустой футляр для губной помады.
Сердце изо льда. Лени Рифеншталь
«В фильме «Голубой свет» я словно предвидела свою будущую судьбу, – вспоминала танцовщица, актриса и режиссер Лени Рифеншталь. – Героиня, странная девушка, живущая в горах в мире грез, преследуемая и отверженная, погибает, потому что рушатся ее идеалы – в фильме их символизируют сверкающие кристаллы горного хрусталя. До начала лета 1932 года я тоже жила в мире грез, игнорируя суровую действительность и не воспринимая таких событий, как Первая мировая война с ее драматическими последствиями».
В конце февраля 1932 года Лени Рифеншталь впервые услышала выступление вождя национальных социалистов Адольфа Гитлера в переполненном берлинском Дворце спорта.
«После того как духовой оркестр сыграл марш, появился Гитлер. Люди повскакали со своих мест, крича:
– Хайль! Хайль!
Когда выкрики умолкли, Гитлер заговорил:
– Соотечественники и соотечественницы!
В этот момент передо мной возник почти апокалиптический мираж, который я не смогу забыть. Казалось, что разверзлась земля и оттуда вырвалась мощная водяная струя, настолько мощная, что достигла неба и сотрясла землю. Меня словно парализовало. Хотя многое из его речи я не поняла, подействовала она на меня потрясающе. Будто гром обрушился на слушателей, и я почувствовала, как все они оказались во власти его магнетизма».
Лени Рифеншталь описала свое восхищение Гитлером через много лет после войны, уверенная в том, что ее поймут и простят – она полагала, что в тридцатые годы все обожали Гитлера… Она не хотела принимать в расчет, что отнюдь не все немцы разделяли ее восхищения фюрером. У людей с моральными принципами национальные социалисты с самого начала вызывали омерзение.
Но между Лени Рифеншталь и Адольфом Гитлером возникли особые отношения, проникнутые откровенным эротизмом. Ее много раз будут спрашивать:
– Вы его возлюбленная?
– Какая чепуха! – смеялась Лени Рифеншталь. – Если люди нравятся друг другу, то неужели обязательно нужно вступать в связь? К тому же я не в его вкусе, а он не в моем.
Она кривила душой. Лени Рифеншталь откровенно искала его расположения. Сама написала ему письмо:
«Уважаемый господин Гитлер!
Недавно я впервые в своей жизни посетила политическое собрание. Вы выступали с речью во Дворце спорта. Должна признаться, что и Вы, и энтузиазм слушателей произвели на меня очень большое впечатление. Мне бы хотелось лично познакомиться с Вами…
Вас приветствует Ваша Лени Рифеншталь».