На этот раз товарищ Лигачев приехал не один, в кабинете обнаружился товарищ Павлов, из чего я сделал вывод, что речь снова пойдёт об экономике. Самая нудная и неудобная тема, хуже только — споры о реформе армии с новоиспеченным министром обороны. Адмирал Чернавин не оправдал моих надежд, и вместо того, чтобы порубить сухопутные программы легким взмахом казацкой шашки, начал торговаться за каждый танковый полк и аэродром. О кораблях и авианосцах и говорить нечего. Ну зачем нам полтысячи военных аэродромов? Все равно, половина боевых самолетов у нас старых образцов, а оставшиеся устареют в ближайшее десятилетие и в войнах следующего века такая армада даром не нужна, хоть мне и самому их искренне жаль под нож пускать. Или в нашем случае — под адмиральский кортик, если быть точным.

— Проходите, Александр. Присаживайтесь, мы уж заждались вас.

Товарищ Павлов лишь кивнул вместо приветствия, как старому знакомому. Вид у него был уставший и измученный. Видимо непростое это дело — тащить экономику Советского Союза из болота.

— Все я понимаю, но почему нельзя провести совещание где-нибудь в Госплане? Пригласить руководителей министерства и ведомств, специалистов позвать, референтов, — с грустью, и вместе с тем раздраженно, прокомментировал обстановку встречи Валентин Сергеевич. — Что за тайная вечеря, мы же не большевики в подполье накануне революции девятьсот пятого года, в конце-то концов!

Лигачева эта тирада неожиданно развеселила.

— В самую точку, товарищ Павлов! Мы в своей стране оказались на полулегальном положении. Вынуждены скрывать свои планы и соблюдать конспирацию. Не только от врагов, но даже от соратников. Что касается товарища Морозова, то о его роли знают лишь несколько первых лиц государства и генерал Леонтьев. Больше никто. Компьютерный отдел прогнозирования — наше самое секретное подразделение, важнейший инструмент гибридной войны. Даже КГБ не в курсе.

— Я полагал, товарищ Морозов из Аналитического управления по линии комитета работает? Разве — нет?

— Аналитическое управление лишь обрабатывает их прогнозы и даёт свои рекомендации. Официальное прикрытие, ширма для отвода глаз.

— Вот, как? — Павлов заинтересовано посмотрел на меня, словно заново познакомился. Я в ответ лишь скромно пожал плечами — мол, понятия не имею, в чем меня обвиняют или, наоборот, хвалят. — Гибридная война — термин новый и мне не знаком, поясните о чем речь.

— Новый этап Холодной войны, её дальнейшее эволюционное развитие. Включает в себя новые методы информационной и медийной войны, идеологические диверсии, распространение деструктивных мифов и вредоносных идей. Качественное изменение пропаганды и степени промывание мозгов, как на Западе, так и либеральных ценностей внутри СССР. Плюс экономическое давление, санкции, создание очагов нестабильности по периметру границ, поддержка националистов, формирование пятой колоны среди интеллигенции и журналистов. И так далее и тому подобное.

— Спасибо, товарищ Морозов. Теперь понятнее. В принципе, ничего нового. Все это мы проходили во времена правления Рейгана.

— Вы правы, но сейчас происходит качественное изменение, переход информационных технологий на новый уровень. Грядёт эпоха всеобщих компьютерных сетей и свободного обмена данных. Впрочем, это отдельная большая тема для многодневного обсуждения. Наверное, у вас есть другие, срочные проблемы?

Павлов покряхтел, поерзал, видимо, июльская жара для при его грузности переносится тяжело.

— Егор Кузьмич советует адресовать все вопросы по ситуации в закавказских республиках лично вам. Скажу прямо, рекомендации вашего ОКП прямо толкают нас к экономической катастрофе! Не понимаю, почему вашим прогнозам так доверяют, но ситуация ухудшается с каждым днём, и очевидно, что ваши советы не дают результата.

Несколько секунд я пытался вспомнить, что такое ОКП, пока не сообразил, что это — отдел компьютерного прогнозирования, представителем которого я якобы являюсь. Очередная легенда прикрытия персонально для товарища Павлова. Понавыдумывали названий, скоро сами запутаемся, где я действительно работаю и чем занимаюсь. С другой стороны, шпионам тоже не позавидуешь.

— Валентин Сергеевич. Можете по-точнее сформулировать ваши тезисы. Экономическая катастрофа назревает где? Насколько мне известно, ситуация с финансами в СССР наоборот стабилизировалась, экспорт и внешнеэкономическая деятельность впервые за десятилетия приносит нам не убытки, а чистый профит. Долговая нагрузка снижается, западные кредиторы готовы нас на руках носить, предлагают очень выгодные условия. Да и внутри страны денежная политика впервые за многие годы вызывает оптимизм.

Опыт форумных баталий так просто не пропьёшь, как говорил один мой знакомый, более десяти лет посвятивший этому бессмысленному, но очень увлекательному занятию. У меня стаж интернет-баталий немного скромнее, но мастерство осталось. Поэтому сразу вычислил, где слабое место в аргументации нашего премьера.

— Мы говорим об экономической катастрофе в Закавказье. Которое является неотъемлемой частью советской экономики.

— Теперь понятно. Если быть точным, то вы говорите об Армении и Грузии? В Азербайджанской ССР ситуация не такая критическая, благодаря товарищу Алиеву, который жесткой рукой навёл там относительный порядок. Итого: мы имеем проблемы лишь в двух небольших национальных республиках? Так?

— Мне не нравится ваш подход. Это значимая часть экономики СССР. По итогам года мы можем получить падение промпроизводства на пять-семь процентов!