– Да, – подтвердила я, закусив губу. Всё-то он помнит! У меня тогда так сильно болела лодыжка, и я так расстроилась, что слова сами собой хлынули из меня. Теперь-то после подслушанного разговора в ложе я знала, что это мой ненаглядный Бенефис расстарался, чтобы меня никуда не взяли.

– Я предлагал тебе место в своём департаменте несколько месяцев назад, и моё предложение всё ещё в силе. Если ты надумаешь – приходи. Мои специалисты зашиваются, и маг-вещевик никогда лишним не будет, – проговорил тем временем Дарион, а я чуть не опрокинула кружку с кофе на себя.

Как же так? Неужели он не шутил тогда на балу, предложив мне место?

Дарион что-то колдовал над плитой, до меня доносились фантастические запахи еды, а я внезапно поняла, как же давно я не ела, наверно почти сутки. Перед оперой так и не удалось поесть, а обед я прогуляла из-за собеседований в гостинице на место горничной. Удивительно, но до сих пор ни один мужчина мне ещё не готовил. Майкл просто не умел, а Бенефис предпочитал покупать готовое или поручать это дело Феери. Единственный раз в жизни, когда для меня приготовили стейк из мантуса, был в «Тихом саду», и моим поваром оказался всё тот же глава СБИ.

– Ты серьёзно? – спросила я с опаской, глядя как Дарион ставит передо мной тарелку с аппетитной яичницей с сыром и зеленью. Кто бы мог подумать, что мне будет готовить сам глава СБИ? – Ты предлагаешь мне работу… несмотря на то, что я пять лет проработала горничной в публичном доме и не имею опыта работы по специальности?

– Да, совершенно серьёзно, – Дарион повернулся ко мне, и посмотрел прямо в глаза. – Я говорил тогда, и повторюсь сейчас. Меня не волнует прошлое моих сотрудников, главное – то, что они из себя представляют, как маги-криминалисты.

– Я… я даже не знаю, – я растерялась от предложения Дариона. Да, я действительно хотела бы работать в департаменте Службы Безопасности по Иномирным Делам! Просто до сих пор, я не думала, что он сказал всё это тогда на балу по-настоящему, а не подшутил над горничной из публичного дома. Сейчас его повторное предложение стало для меня настоящей неожиданностью. Я машинально ела яичницу, до глубины души потрясённая словами мужчины.

Очевидно, Дарион понял моё замешательство совершенно не так. Он чуть нахмурился, явно размышляя о чём-то своём, затем кивнул своим мыслям и произнёс:

– Да, я в курсе, что Бенефис против того, чтобы ты где-либо работала, кроме как у него. Ничего, я решу этот вопрос, если ты ответишь на моё предложение согласием.

Сердце трепыхнулось словно пойманный феникс. Бенефис! Блэкшир думает, что я до сих пор с ним встречаюсь. Кажется, я произнесла вчера вечером «мы поругались», а не «мы расстались». О-о-о-о-о…

– Бенефис… – пробормотала я машинально.

Глава СБИ помрачнел.

– Я помню, ты сказала, что вы вчера поругались. Не переживай, я знаю его всю жизнь. Он очень вспыльчивый, но весьма отходчивый, – Дарион говорил глухим голосом и почему-то отвернулся от меня, сейчас я могла наблюдать лишь его спину.

Я промолчала, не зная, ответить. Могу ли я простить Бенефеса? Могу, наверное. Хочу ли? Не знаю. Интересно, искал ли он меня этой ночью и переживал ли вообще?

– Доедай и собирайся. Я довезу тебя до дома, – сообщил Дарион и поднялся со стула, когда я уже была готова сказать, что слова Бенефиса мне больше не указ. Что хочу, то и делаю.

Ехать домой страшно не хотелось, я боялась встретить там разъярённого Бенефиса Кёнигсберга, ведь он добавил слепок своей ауры во входные чары моей квартиры после первой же совместно проведённой ночи и мог беспрепятственно заходить в мою квартиру. Но делать было нечего, рано или поздно мне всё равно пришлось бы поехать домой. Так что я молча переоделась в уже высохшее вечернее платье, накинула полушубок и села в магобиль Дариона. Он ждал меня в нём, прогревая кристаллы, смёрзшиеся за холодную ночь.

Ехали в столицу мы в полном молчании. Дарион вёл машину аккуратно, соблюдая все скоростные режимы, мне не приходилось вжиматься в спинку кресла от страха или зажмуривать глаза. Я получала настоящее удовольствие от поездки, наслаждаясь хвойным лесом за окном, сменившимся городскими зданиями. Я не знала, как начать разговор и что сказать, а потому лишь когда мы подъехали к моему дому, я набралась храбрости и произнесла:

– Дарион, я бы очень хотела работать у тебя в департаменте.

Мой водитель тепло мне улыбнулся и кивнул в знак того, что услышал мой ответ. Я ещё раз поблагодарила за спасённую жизнь, ночлег и провоз до дома, после чего встала и вышла из магобиля Дариона, в котором даже пахло как-то по-особенному. Всё то время, пока я шла к входной двери, чёрный магобиль стоял на проезжей части, и отъехал лишь тогда, когда я вошла в здание.

К моему удивлению, дома никого не оказалось. Если честно, то я обрадовалась. Я боялась сейчас смотреть Бенефису в глаза. Разумеется, о том, что я ночевала у его лучшего друга детства, я буду молчать до гробовой доски и никогда не скажу, понимая, что от ревности у моего ненаглядного снесёт крышу. Мне бы хотелось сказать, что между мной и Дарионом ничего не было, нет и быть не может, но почему-то на душе всё равно было как-то неспокойно. Я даже себе не могла признаться в том, что испытываю симпатию к сероглазому главе СБИ, а потому гнала все мысли о нём прочь.