Господин Томот рассмеялся:

— Будем надеяться, что дети тут не причем. Хотя ваша мысль, господин Дурин, верна. Похоже, вор — ребенок по разуму. Именно такого и нужно найти среди слуг Суволли… Но все же ограничиваться поисками вора нельзя. Ради такого дурачка вам не стоило ехать из столицы. Ищите первого! Убийство…

— Пока у нас есть только всего одна улика — слепок ботинка, — ответил Иван. — Ее надо максимально использовать. Обувь убийцы имеет несколько особенностей. Во-первых, очень острый носок. Во-вторых, наборная подошва — об этом можно судить вот по этим выступам на слепке. Похоже, нижний слой подошвы — с прорезями, которые нужны, чтобы кожа не скользила. На похоронах я смотрел на ноги гостей — таких ботинок или туфель не увидел. Наверное, столичная мода еще не добралась до Кнакка. Так что можно обратиться к чистильщикам обуви. Может, кто-нибудь сталкивался с подобным? Может, вспомнит хозяина? Конечно, модные туфли, а я все же думаю, что это — туфли, носит не только убийца. Но нельзя упускать шанс…

— Опросить всех чистильщиков? — господин Томот нахмурился. — Из-за ярмарки и так полицейских не хватает.

— Озадачим этим квартальных надзирателей, — предложил Пфалирон. — Уж они-то знают, кого и как спрашивать.

Начальник полиции кивнул.

— Ну, а я сначала поеду к Суволли, поговорю со слугами, а потом на ярмарку, — сказал Иван.

— Погодите, — перебил его господин Томот. — Думаю, вам было бы интересно узнать о том, что произошло вчера. Вы остались в поместье, а я вернулся сюда и имел весьма неприятный разговор с отцом бедной девушки. Пег Брютти требовал срочной выдачи тела дочери для похорон и грозил пожаловаться в монастырь…

Лицо Пфалирона вытянулось.

Иван вспомнил разговор с эльфом-патологоанатом о «допросе мертвых»:

— Придется отдавать тело?

— Нет, — усмехнулся старик. — Я не хотел упускать ни одной возможности что-то узнать о таинственном ухажере, поэтому побеспокоил монашек. К сожалению, это ничего не дало.

— Почему? — спросил Иван с той неопределенной интонацией, которая могла означать, что он прекрасно знает, при чем тут какие-то монашки.

— Господин Суволли вряд ли видел убийцу, но служанка не могла не знать того, с кем она проводила вечера, — продолжил начальник полиции. — Допрос мертвеца — действо, которое совершается весьма редко. Жрицы Зеленой Девы строго следят за тем, чтобы Темная магия не использовалась без особой необходимости. Но мои полномочия позволяют инициировать обряд.

— Вот как? — протянул Ивана, сообразив, что в этом мире существует что-то вроде инквизиции, препятствующей использованию какой-то Темной магии.

— Да, Олаф, у меня высший статус, если вы не знали, — начальник полиции высокомерно вздернул подбородок, но тут же улыбнулся, словно иронизируя над своим высоким званием, и продолжил. — Я не всю жизнь служил в Кнакке… Однако для проведения допроса нужен специалист, которого в такой провинции, как у нас, не сыщешь, На то, что Кнакк считается заштатным городишкой, и был мой расчет.

— Точно! — воскликнул Иван. — Я никак не мог понять, почему убийца бросил труп девушки в саду. Гораздо надежнее было бы выманить дуреху за ограду, зарезать и сбросить тело в канал. Конечно, на это понадобилось бы время, но зато появлялась гарантия, что покойница не заговорит хотя бы в первые дни. Так значит, вы думаете, что убийца понадеялся на то, что в Кнакке нет мастеров допроса мертвых, и поэтому не спрятал труп более тщательно?

— Да, — кивнул господин Томот. — Но я ошибся. Подождите немного, сейчас придет тот, кто объяснит лучше меня.