Книги

Дело о краже артефактов

22
18
20
22
24
26
28
30

— Так это…

Лодочница задумалась, но, видно, решила перестать валять дурака:

— Колина Метин, жена Ликевила Метин. Мы законно владеем этим домом, мой дед выкупил его у города, и участком земли в восемь лин на берегу, а так же тремя плоскодонками для прогулок вдоль берега и одной килевой шлюпкой… Это — наша младшая, Миата, — лодочница кивнула в сторону дочери. — Сыновей Лик отвез к деду на уборку яблок…

— А где сейчас ваш муж?

Женщина скривилась:

— На ярмарку пошел…

«Ага, — подумал Иван. — Похоже, удравший с утра на ярмарку муж означает то, что он появится поздним вечером, причем в стельку пьяный».

Однако вслух говорить о своих догадках сыщик не стал, моральный облик местного лодочника волновал его сейчас меньше всего:

— Слышали ли вы с мужем ночью какой-нибудь странный шум? — повторил Иван тот вопрос, с которого начал.

Женщина пожала плечами:

— А вы как думаете? Мы уж и околоточному жаловались! Снести причалы надо! Там же вечно пьянь лазит! Того и гляди — запалят настил, да и нас заодно по миру пустят! Медную шайку у нас украли! За лодки господские кажну ночь трясемся — вдруг уведут или спалят? Счастье хоть, что забор заговоренный, господин Суволли, покойник, постарался…

— То есть ничего странного вы не слышали? — переспросил Иван.

— Ма! — подала голос девочка.

— Что «ма»?

— Скажи дяде про мертвяков!

— Это еще что? — насторожился Иван.

— Да не слушайте вы ее, сочиняет, — отмахнулась женщина. — Вечно ей мертвяки видятся. Да и не странно: дом-то наш древний, его еще до нашествия Тьмы построили. Тут раньше, когда Кнакк границей был, сборщики налогов жили. Комнат много, которые — как кладовки, которые — вроде как для солдат. Нам-то много не надо, да и не протопишь эту махину зимой. Дед его за бесценок купил — никому не нужен был. А Миа по пустым закутам лазит и сказки сочиняет. Играть-то ей не с кем, я ее наверх, на дорогу, не пускаю, мало ли что. Или у лодок трется, за барышнями подглядывает, или сказки сочиняет…

— Не думаю, что сказки, — перебил женщину Иван. — О какой жути она говорит?

— Ну…

Женщина запнулась, но все же продолжила: