Клепий медленно поднялся со своего колена и даже встав на обе ноги страж оказался хранителю по его грудь.

— Жалко, что до заката, я не смогу увидеть того, кто сделает это, — продолжил Гесиор и чуть склонил голову вперед.

И тогда Клепий понял, почему хранитель сказал именно так. Из левой его глазницы выпал еще один комок червей, а в правом оно по-прежнему продолжали копошиться. Кровоподтеки из глаз еще были свежи, ручейки крови оставили свой алый след на его скулах и подбородке.

— Гесиор, сын Менда, скажи мне, что я должен сделать?

Тогда этот человек несмотря на то, что камни пережали все его мышцы и ткани уже начали отмирать с самого рассвета, он сложил все пальцы в единый кулак.

— Борись, — ответил Гесиор и вскликнул от боли.

На этом он замолк.

" Что это может значить?"

— Хранитель, — вновь обратился Клепий к Гесиору. Скажи мне, где находится печать.

Тот поднял свою голову и тихо зарычал.

— Твой брат, — отвечал он. Чья душа, черна, словно самая темная ночь без звезд. Он спрашивал это.

— Велисарий предатель, — парировал это Клепий. Я же хочу уничтожить печать навсегда, чтобы Отец Тьмы был вовеки закован в Бездне.

Хранитель вновь умолк. Под его кожей просачивалось десятки червей, полем битвы этих членистоногих было тело Гесиора, которое они мучали изо дня в день уже на протяжении нескольких тысяч лет.

— Клянусь honorium, это так, — ответил хранитель. Возьми же меч свой и перережь мое горло. Кровью же моей, самой древней кровью, что носит Делион окропи место наше старое священное. Каждый из бронзовых столпов по очереди, иначе вход будет запечатан во веки.

" О богов, — подумал про себя Клепий. Печать находится в катакомбах Ноблоса. Бронзовые столбы и фигуры, которые они образуют ничто иное, как вход к исчезнувшей печати."

— Настоящий хранитель печати — мое чадо, которому удалось спастись от страшной магии Фахтаче, — продолжил говорить Гесиор. Теперь в веках он носит на себе Крысиную голову, как проклятие богини.

Клепий смотрел в пустые глазницы Гесиора. Хранитель Печати, тот, что был закован за много тысячелетий до этого дня.

" Крысиный король — его сын. Теперь понятно, почему было в его интересах, чтобы я отыскал вершину Шармат."

— Убив тебя я освобожу тебя от вечных мук?

— Nate, — ответил на древнем имперском наречии Гесиор. Испущу я скоро дух свой. Но с восходом солнца, шрам мой затянется, кости снова будут целыми, а тело вновь возродится и вновь я буду пожираем червями. Ирония богов, что ту звезду, что обрекает мое тело на воскрешения, не видел я уже тысячи лет.