Клепию этой информации было мало.

— Он был испуганным? Загадочным?

— Наоборот, — ответил Сентар. — Он выглядел довольным, когда вылезал из корзины, однако, как только заприметил меня, то сразу же схватился за живот и рассказал то, о чем я говорил тебе раньше, страж.

«Так значит смотрители и слуги поднимаются по одному в корзине наверх, а не пешком по лестнице. Этот говнюк заставил меня преодолеть тысячу ступеней, ничего не рассказав о корзине».

Клепий чувствовал, как сильно болят его ноги, особенно в области икр. Они были вздуты, а ступни будто горели от усталости.

— Погоди, что-то тут не сходится, — сказал страж и посмотрел на слуг, которые еще крутили лебедку непонятно зачем. Рычажный механизм находится только на маяке, или на земле тоже?

— Только на маяке, — ответил Сентар, понимая к чему клонит страж.

— Кто же тебя тогда поднимал? — снова затряс смотрителя Клепий. — Если наверху никого не было. И кто опускал Ламоса?

— Клянусь страж, клянусь Неопалимым пламенем Фахтаче, я не знаю, — кажется на этот раз Сентар говорил правду и далее он рассказал, что произошло. — Вскоре, когда я уже был близко к вершине я видел, как на веревке болтается чье-то тело и я до смерти перепугался. Когда мы наконец поравнялись с мертвецом, чьи глаза повылазили из орбит, я от страха надул в штаны. Я трус, страж, я трус, я не мог убить твоего друга.

— Когда ты добрался до верху, кто был у рычажного механизма?

— Я не добрался до верху, — ответил на это Сентар, который в тот момент уже расплакался. — Я остался один на один с мертвецом и трусливо рыдал в отчаянии, кричал, стараясь докричаться до тех, кто был внизу. Так как слуги Ламоса ушли раньше времени, то и поднимать моих слуг было некому. Они шли пешими долго, для меня казалось, что целую вечность. Я ничего не знаю, тебе надо поговорить с Ламосом.

Клепий нутром чувствовал, что в этом деле с мертвым стражем был замешан второй смотритель маяка, первый же был обычным трусом и дорожил своей шкурой. Сентар был прав, он не мог убить Велисария, Клепий готов был поклясться своей головой, что Сентар то и комара забоится убить.

— Где мне найти Ламоса?

— Где точно, сказать не могу, — глаза Сентара покраснели от слез, сам же он трясся подобно одуванчику, который ласкается весенним ветром. — Он живет в Рыбьем квартале, неподалеку от пристани.

В этот момент выражение лица Сентара сменилось с расстроенного на удивленное и он посмотрел за спину стражу. Клепий обернулся, но было поздно. Арбалетный болт прошел насквозь его кольчуги, прямо подмышку. Он упал на одно колено от болевого шока. Правое предплечье онемело и сильно жгло от боли. Двое наемных арбалетчиков поднялись в корзине, благодаря слугам. Клепий поздно сообразил, что они спустили третьего слугу смотрителя, чтобы тот позвал на помощь. Все это происходило за доли секунды, второй арбалетчик понял, что имперец еще не повержен, начал быстро заряжать оружие. Рука разжалась и Сентар судорожно упал на пол маяка.

Все это произошло моментально, арбалетчик прицелился и был готов выстрелить. Клепий закрыл свои глаза и окунулся в пучину эфира. Боль ушла на задний план, жжение прекратилось, страж почувствовал себя незначительной маленькой точкой в кипении жизни безграничного эфира. Ментальные щупальца стали перебирать нити времен. Здесь, в метафизике, Клепию казалось, что прошло много времени, но в физическом мире он еще был жив. Скорее всего арбалетчик даже не успел выстрелить. Нащупав нужную нить времен Клепий приложил много усилий, чтобы открыть дыру в метафизическом пространстве и просочиться через нее в реальность.

— Где точно, сказать не могу, — Клепий вдохнул свежий воздух и поначалу тело не хотело подчиняться ему, однако тренированный воин-монах все же превозмог над собой. — Он живет в Рыбьем квартале…

После этих слов Клепий повернулся в сторону слуг, которые уже делали последний оборот рычага. Арбалетчик только брал свое оружие на изготовку, даже не успев прицелиться, у второго же стражника арбалет и вовсе был опущен. Несмотря на полное отсутствие сил, казалось, что эфир высосал все физические силы Клепия, страж из последних сил делает кувырок вперед и арбалетный болт проходит мимо. Встав быстро на ноги, он вынимает из своих ножен зачарованный мастерами рун меч и направляется к корзине. Второй арбалетчик целится в Клепия, однако страж, наделенный звериными рефлексами, успевает пригнуться от выстрела. Болт попадает в подвешенный бочонок с красным золотом и проходит насквозь. Когда Клепий бежал в сторону подвешенной корзины, брызги от бочонка разлетелись по маяку и головешки от огня попали на красное золото. В один момент, за спиной стража происходит чудовищное зарево, и он слышит краем уха как слуги Сентара начинают истошно кричать от боли.

Первый арбалетчик так ничего и не смог поделать, не успев ни перезарядить, ни достать оружие ближнего боя он получил лишь прикосновение клинка стража по горлу. Однако это касание заставило его захрипеть, кровь хлынула из пульсирующей вены, орошая деревянную корзину, покрытую соломой. Второй арбалетчик вовремя достал изогнутый кинжал и пытался пырнуть стража. Кинжал только лишь попал в кольчугу, не оставив заметных повреждений даже на доспехах, не говоря уже о теле Клепия. Первый раз страж не пожалел о том, что не снял свое обмундирование. Корзина была слишком тесной для двоих, поэтому уклониться второму арбалетчику от удара Клепия было невозможно. Меч легко прошел через кожаные доспехи и наемник, пораженный полуторным оружием в сердце, не издал ни звука. Корзина покачивалась по инерции и Клепий понимал, что веревка скорее всего выдержит, но стоит ли испытывать богов на превратности судьбы. Развернувшись, одним прыжком он добрался до парапета и увидел, как почти вся площадка маяка горит. Красное золото попало на дрова, которые спокойно лежали и ждали своего последнего часа в горниле. Теперь возгорелись и другие бочки. Клепий понимал, что пора двигаться отсюда.

Страж думал о том, что его ожидает спуск на тысячу ступеней вниз, но не осознавал, что натворил на маяке. Он убил двух людей, еще двое сгорели, превратившись в головешки, жутко воняло жареным мясом и палеными волосами, все двое слуг застыли в ужасных позах и пламя до сих пор плясало на них. Однако Сентара на маяке уже не было.