Андрей продолжил работать, надеясь, что ничего не произойдет. Решил не идти к Бородачу, а пошел домой, утоляя свою боль в одном стакане молока, ликера и льда. Ему хватало стакана, когда он не мог уснуть.

Сон был очень странен. Внезапно снился секс. Для него это было очень странно. Человек он такой, относящийся к половым отношениям скептично. Он согласился бы получить лишний ужин или приятный диалог, но точно не секс. Для него он казался нечтом, для воспроизводства детей. Однако, то, что приснилось ему, не произвело бы детей, НИ-КОГ-ДА.

Следующий день стал кошмаром. Наверное, самая грандиозная ошибка власти, пришедшей революционным путем – повторить ошибки прошлых руководителей.

День начался нормально, Андрей отошел от сна. Он казался ему смешным и странным. Конечно, здравый человек не верит в сонники, но иногда они такие смешные. Чего-то похожего на свой сон, он не нашел, но настроение еще немножко поднялось.

Странно. На КПП никого. Около больницы стояла парочка машин с мигалками. Что они натворили? Вчера было день рождения, они напились?

Только не это. Ему было не столь тяжело думать о финансовом ущербе, все мысли занял только моральный. Сколько сил он потратил на то, чтобы убить в этих людях тягу к этим напиткам? Как долго им восстанавливаться?

Не стоит гадать. В коридоре стояла куча народа. Человек десять в форме и родные Люмпены.

– Господа, что случилось? – спросил Андрей.

– Изнасилование! – ответил один из офицеров.

Дело принимало серьезный оборот. Люди пережили сексизм, и любые домогательства в сторону женщины уже рассчитывались непристойными от малознакомых людей. Общество отошло на век вперед по отношению с прекрасным полом, который, кстати, так называть тоже стало неприлично. «Извините, могу ли я вас пригласить на свидание?» – эту фразу слышала каждая красивая женщина, раньше, но не сейчас. Не с таким тоном и такими словами. И не от давно знакомых друзей, с которыми многое связывает. Проблема поиска сексизма во всем просто убивала многих. Да, неравенство есть и с ним надо бороться, но не так быстро, наверное.

– Что? Я не верю.… Это какая-то шутка? Бородач, Бородач, ты где? – крикнул на всю площадь Андрей. Он еще не знал главного. Причиной всего этого действия являлся секс между его чернобородым подопечным и его секретаршей. Узнав это, ничего кроме: «Что?» – он выдавить не смог. Два его главных помощника в возрасте поругались после вчерашних объятий?

На допрос Бородача его позвали, но Люмпенку никто не видел до суда.

– Скажете, как все было? – начал задавать вопросы служитель закона.

– Мы перепили! – честно сказал Бородач, смотря прямо в глаза Андрею. Адвокат настаивал просто рассказать, как все было, так как факта насилия не было. Скорее секс по взаимному согласию.

– Хорошо, продолжайте.

– Мы поехали ко мне на новую квартиру вдвоем на автобусе, сорок пятый, кажется. Дальше, мы открыли еще одно шампанское, ну и как-то всё после поцелуя закрутилось. Ей ужасно нравилась моя борода. Мужики, если бы я знал, что дойдет до такого, я бы купил защиту. Честно. Не знаю, что ей не понравилось. Помню, как она кричала и стонала, но не помню, чтобы закончила. Не из-за этого ей же в суд подавать?

Присутствующие улыбнулись. За дедом не числилось никаких нарушений, кроме бомжевания и просьб милостыни пару лет назад. На путь исправления он встал. Есть две проблемы. Поиск сексизма там, где его нет, а также алкоголь.

Суд был назначен быстро. Судьей была женщина. По статистике, внезапно, женщины чаще сажают насильников. Обратный сексизм, похоже.

Бородач рассказал, как всё помнит. Андрей поведал историю о знакомстве с двумя личностями и их конфликтах. Почему-то, когда Андрей сказал, что чернобородый терпел обиды, зал ухнул. Он сказал явно не то. Теперь к алкоголю и сексизму добавилась скрытая злость.

– Это был обычный день – начала Люмпенка – я делала, как обычно кучу работы. Мне за нее не доплачивают, кстати. Все собрались за столом ждать шефа, вечно опаздывающего. Мне место оставили рядом с Кириллом (так звали бородатого). Меня всегда сажали рядом с именинником. Сначала было приятно, а потом не очень. Меня начали домогаться. То пощекочут, то поцелуют. Раз у них день рождения, то им все можно? Дальше, всё было как в истории, до вечера. Я помню, что я после мужского туалета, ибо женский не чинится, пошла к столу. Там стоял алкоголь. Не так много. Там на одного не хватит, не то, что на всех нас. Я не хотела пить. Но Кирилл заставил меня сделать тост, за его здоровье. Я согласилась, не чужие люди, все-таки. Я выпила, а больше ничего и не помню. Словно, снотворного подлили. Проснулась в кровати с грязной головой на другой подушке.