И, кашлянув, начал:

– «Когда простым и нежным взором…»

В этом, школьном, возрасте джаз я не понимал и не любил, но со временем понял, что и там имеется масса замечательных мелодий и песен. А «Дружба» Вадима Козинцева– стала одной из самих любимых. Мы не играли её (пионеры этот шедевр попросту не смогли бы оценить), но ребята не повели. Никита пробежался по грифу бас гитары, поддержав меня простеньким аккомпанементом и Сережа постучал в сильную долю.

На лицо директора приятно было смотреть. Нам хватило бы и одной «Шизгары», но мне хотелось бы показать широту нашего репертуара. Директор уже понял разницу между уровнем нашей игры и теми, кто слушал нас в зале. Я не напрасно рисковал своим рублем. Нужно было показать, что мы серьезнее его шести составов, и даже может быть ближе по психологии к нему, чем те, другие.

Кажется, нам это удалось.

– Ладно, – вполне довольным тоном сказал он. – Станете седьмым клубным ВИА. Подумайте над названием и репертуаром…

Из ДК мы вышли с сознание выполненного долга.

– А рубль – то он так и не достал… Зажилил.

– Это хороший знак, – сказал я. – Значит он к деньгам относится бережно и умеет зарабатывать. Из такого хороший менеджер может получиться.

Достав свой, не проигранный, рубль, я направился к бело – голубому киоску с мороженным и купил три пломбира. Позвенев в кулаке сдачей сказал:

– Унизительно это. Копейки считать…

– Ничего. Путь мы вроде как нашли. Теперь давайте с него не сбиваться.

Никита энергично подтвердил.

– Точно! Теперь не потеряемся!

Но вот Сергей почему – то промолчал. Наш друг был непривычно задумчив. Он словно прикидывал тут ношу, которую мы хотели навалить на наши плечи.

– Ты что, Сереж?

Сергей негромко, словно сам с собой разговаривал, сказал.

– Серьёзные рельсы? Прямой путь?

– Думаю да.

– Ну раз мы не перед пионерами играть будем, а перед всем миром, то давайте подумаем – не мало ли нас? Все – таки трое…