Волны сомкнулись над головой так быстро, что я едва успела набрать воздуха. Словно шагнула в пропасть с высокого утёса. В груди всколыхнулась паника, но сильные руки тут же обхватили меня и удержали от погружения в бездну. Я вцепилась что было сил в плечи альба, и через несколько мучительных мгновений мы вместе вынырнули в густом мраке под уцелевшими досками причала.
– Самое главное, – шепнул Сэм мне на ухо, пока я откашливала солёную воду, – не пытайся вдыхать воду. Это вредно для здоровья.
Я вновь повисла на его плечах, и он поплыл, сильно отталкиваясь ногами, в сторону от пролома, из которого слышалась злобная ругань охотников, упустивших дичь. Наконец, отфыркиваясь от солёной воды, мы вынырнули в тесной щели между бортами судов у причала. Уже стемнело, и крики преследователей ещё слышались, но далеко в стороне. Похоже, оторваться от погони удалось.
Мы зависли в воде, дрожа от холода и прислушиваясь. В боку ещё дёргала боль, голова кружилась: я слишком перенапряглась, вызывая песок. Ещё немного, и не удержала бы его – тогда бы всё закончилось плохо.
– Ну что ж, – тихонько заговорил альб, – выбирать мне теперь особо не приходится. Если очень хочешь, могу употребить свои выдающиеся способности, чтобы героически вызволить тебя из города.
«Пальцы в тиски и раздробить колени. Только потом убить».
– С чего ты взял, что меня нужно вызволять? – хмыкнула я. – Как насчёт помочь кое-куда пробраться?
Глава 9
– Как бы то ни было, но я по-прежнему думаю, что её надо было убить, – буркнула Хала из-под низко надвинутого капюшона. Толпа теснила со всех сторон, мучительно медленно продвигаясь к высоким дверям Главного молельного дома.
– Знаю, – шепнула я в ответ, в сотый раз оглядываясь через плечо на стену дворца, где так и висели тела казнённых девушек. Пока только три, ещё осталось время, хоть и немного, чтобы спасти сегодняшнюю.
Дворец возвышался над заполненной площадью, а впереди в предрассветном небе уже поблёскивал громадный золочёный купол. По городу разносился звон колокола, призывая к молитве, и сегодня мы шли вместе с народом.
С началом осады города люди стали молиться чаще, собираясь сотнями в страхе перед зловещей огненной завесой, вражеским войском у ворот, а теперь опасаясь и за своих дочерей. Сегодня ночью схватили четвёртую – должно быть, именно в тот момент, когда мы с Сэмом явились в Скрытый дом, промокшие до нитки после вынужденного морского заплыва.
– Всё с вами ясно, – насмешливо вздёрнул брови Жинь.
– Угу, – буркнула я, подбирая себе сухую одежду, в то время как Сэм стоял в луже воды с идиотской улыбкой.
Девушку звали Фариха, и оставалось только молиться, чтобы мы успели её спасти. Впрочем, слушает ли ещё кто-нибудь наши молитвы?
– А ещё я думаю, – добавила Хала, двигаясь вместе со мной к яйцеобразному куполу молельни в самой гуще толпы, – что план дурацкий.
– Знаю, – повторила я, теперь уже отвечая непонятно на что.
– Хотя бы мозги ей вскипятить, – сердито пробормотала золотокожая. – Она опасна!
– Третий раз повторяешь одно и то же.
Я устало вздохнула, унимая собственное раздражение. Трудно было осуждать Халу: поспать удалось только под утро, а теперь, возможно, мы шагаем навстречу смерти – и всё потому, что я не захотела отдавать принцессу отцу, пусть даже мёртвую или безумную. «Будь мы на месте Лейлы, султан бы нас не пожалел», – не уставала напоминать Хала, но как раз поэтому я и не хотела. Мы лучше него, и не должны ему уподобляться, иначе восстанию не победить.