Она собралась было ответить резкостью, но лишь беспомощно воздела руки, словно отчаиваясь прошибить мою глупость, и удалилась.

Подождав, пока её шаги затихнут вдали, я подошла к двери и тихо постучала.

– Кто там? – послышалось из комнаты.

В голосе не чувствовалось удивления ночному визиту, однако, толкнув дверь, я поняла по лицу Тамида, что меня он увидеть не ждал. Должно быть, подумал, что Хала принесла ему новую порцию учёных трудов в дополнение к тем, что громоздились по углам комнаты. Раскрытые тома были навалены один на другой или валялись как попало, брошенные за ненадобностью. Золотокожей демджи ничего не стоило зайти незамеченной в библиотеку или подвал молельни и выйти с кипой книг. Проделывала она это охотно и почти не жаловалась – то ли наслаждаясь опасностью, то ли ища возможность отвлечься от горя.

С Тамидом они подружились на удивление быстро. Должно быть, их объединяла неприязнь ко мне, затащившей его к мятежникам и не сумевшей вызволить Имин. Небось злословили вовсю у меня за спиной. Откуда иначе Хала знает, что он не хочет со мной разговаривать?

Глянув на меня, Тамид вновь уткнулся в книгу, раскрытую на столе. Он сидел скособочившись, пристроив обрубок ноги на табуретку. Протез стоял в углу, прислонённый к стене: дома Тамид обходился костылями. Чудесная механическая нога, изготовленная Лейлой из бронзы и других металлов, осталась в саду, после того как нам показали скрытый в ней шпионский прибор. Новый протез был простой: деревянный, с грубыми кожаными ремнями, и по удобству не шёл с прежним ни в какое сравнение, зато не мог выдать нас врагу.

Я заглянула в книгу, открытую на цветной иллюстрации, где рушились стены и здания горящего Абаддена.

– Ну как, повезло найти что-нибудь? – Я провела пальцем по языкам пламени, пожиравшим обречённый город.

– Какое уж тут везение, – буркнул Тамид. – Будь у меня хоть капля, не попал бы сюда.

– Стало быть, не нашёл, – вздохнула я.

Он рылся в книгах которую неделю в поисках правильных слов на древнем языке, нужных для того, чтобы освободить джиннов и огонь Фереште: слов на языке, возникшем до того, как люди научились лгать. Сказать их должен был демджи, способный говорить лишь правду, то есть я сама. Правильные слова в правильных устах – могучая сила, способная сделать что угодно: заставить деньги падать с воздуха, разрушить королевства, воскресить мёртвых. Я могла бы защитить наше войско от огня абдалов… если бы войско у нас имелось.

Будь у меня нужные слова, я могла бы вызволить нас из города. Беда в том, что от первого языка сохранились лишь обрывки. До появления абдалов и огненной стены надежда была на гарнизон Ильяза, верный своему бывшему командиру Рахиму. Но кто выстоит против механических истуканов, вооружённых пламенем джиннов? Единственный шанс – разрушить машину Лейлы и лишить абдалов живого огня. Я могу это сделать, но требуется знать правильные слова.

– Ты не об этом пришла спросить. – Тамид устало потёр глаза. – Что тебе надо, Амани?

– Мы захватили пленницу… – Я помялась, но деликатничать было некогда. – Лейлу.

Он поморщился. Принцесса обманула и предала нас обоих, прикинувшись невинным беспомощным ребёнком, запертым в султанском гареме. Мой приятель одно время испытывал к ней нежные чувства, а она использовала его как инструмент, чтобы раскрыть султану наше убежище. По её вине погибли многие, и не только мои друзья.

– Мало вам прошлого раза? – язвительно усмехнулся он.

Не найдя, где присесть, я устало прислонилась к двери.

– Она кое-что знает… очень нужное для нас.

– Если это не заклинание, освобождающее джинна, мне всё равно.

– Нет, – покачала я головой. – Зато она может помочь выбраться из города. – Тамид наконец поднял глаза, в которых зажглись искорки интереса. – Только говорить не хочет, особенно со мной. Может, тебе удастся её расшевелить?