Мать оценивающе взглянула на него:

– И что она имела в виду, когда сказала, что ты приставил нож к сердцу ее сестры? Я думала, ты за ней ухаживаешь.

Стиснув зубы, он покачал головой и замер, совершенно обессиленный этим простым движением.

– Что ж… – Потянувшись, она сняла с дивана ворсинку, но, подчеркивая кивком значимость своих слов, осталась герцогиней до мозга костей. – Я говорила Лили, что с тобой может быть непросто.

– Мама, я не сомневаюсь, что со мной может быть непросто, но эта женщина… – Он отвернулся от матери, не желая, чтобы она видела его лицо. – Ты представить себе не можешь, какая она на самом деле.

– По-моему, довольно спокойная, кроме тех моментов, когда вы оказываетесь вместе. Пока она росла, я не слышала от нее ни звука, пока ты не выходил из дома. Тогда до меня доносился крик: «Лев как птица пел», – промолвила герцогиня. – Наверное, мне следовало назвать тебя Уильямом. Но твой отец назвал тебя Лайонелом. – Помолчав, она добавила: – Очень красивое имя.

– Ей стоило обращаться ко мне должным образом.

– Как? Болван?

– Ты слышала?

– Я ведь твоя мама. Это мое дело.

Эдж наблюдал, как мать машинально переставила безделушки на каминной полке, что совершенно не изменило общего впечатления от композиции. Потом она взяла какую-то книгу и зажала ее под мышкой.

– Я давала тебе какой-нибудь совет в последнее время? – спросила мать.

Он шумно выдохнул:

– Нет. И я знаю, что ты собираешься сказать. Прости. Забудь. Будь выше. Долг. Наследники.

– На самом деле я хотела сказать, чтобы ты не был болваном. То же самое, что предположил ты, но, по-моему, так это звучит гораздо лучше. – Она отошла и окинула взглядом комнату. – Ты не поможешь мне подвинуть кресло? Похоже, кто-то из слуг поставил его немного криво.

Эдж уставился на мать. Это было делом лакея. Но потом она сжала губы и показала на мебель.

Он приподнял подлокотник, пододвигая кресло так, как просила герцогиня.

– Красиво и аккуратно. Просто идеально. Именно так, как понравилось бы твоему отцу. И ему явно не пришлась бы по душе мысль о том, что Лили Хайтауэр станет герцогиней в этом доме, – по крайней мере, в конце жизни.

– Она ею и не станет.

Мать внимательно осмотрела кресло: