— Пошли вон на ту, там быстрее продвигается, — я пожал плечами и двинулся за ней. Быстро она оклемалась, в следующий раз нужно быть понастойчивей.
За нами сразу же пристроилась парочка с хмурыми лицами и пивом, я расплылся в предвкушающей улыбке, тронул Женьку за локоть, указал глазами на бутылки, которые парень выкладывал на ленту. Соседка поджала губы, с досадой засопела и отвернулась, мне же хотелось танцевать и орать какую-нибудь ерунду. В голове фейерверками взрывались идеи, что я заставлю её сделать. Может, комнату убрать вместо меня? Банально… Станцевать голяка? Не станет, ещё и извращенцем обзовёт. Плохо, всё не то, надо что-то похлеще.
Подошла наша очередь, я протянул деньги за свою часть, взял сумки и мы пошли на выход. Как только кассы остались за дверью, девушка бросила на меня опасливый взгляд:
— Оно было безалкогольное!
— Значения — не — имеет! — радостно пропел я, подпрыгивая на каждом слове. — Уговор был — купят или не купят. Они купили, так что ты должна мне желание!
— Только без фанатизма, — понурилась она, моя улыбка расползалась всё шире, я перебирал варианты, которые из фанатизма состояли сплошняком. Встать на лавку и заорать глупость? Снять лифчик и отдать мне прямо сейчас? Эротично почистить банан зубами под музыку? Нееет, не то, всё не то! Я приметил лавочку, поставил на неё пакеты, упёр кулаки в бока и обвёл девушку оценивающим взглядом, под которым она опять слегка покраснела. Пусть сейчас встанет на лавочку и проорёт: «Подайте девственнице на вибратор!». А может, другое что-нибудь? Я задумался и вдруг выдал:
— Поцелуй меня.
— Что? — её глаза округлились, румянец испарился, превратившись в меловую бледность.
— Неужели я такой страшный? — я перестал улыбаться, развёл руками, — ну? Это моё желание, ты проиграла, давай целуй.
— К-куда? — опустила глаза она, я фыркнул:
— Мы чё, в бутылочку играем? Нормально давай целуй. Или ты не умеешь? — я начал противненько ухмыляться, она посмотрела мне в глаза с отчаянием загнанной в угол крысы, которая, как известно, сражается на смерть, решительно шагнула вплотную, ухватила за шею и… кааак поцеловала!
Меня накрыло лавиной, вышибло из реальности и очнулся я уже сжимая её обеими руками за такие места… Она пыталась отодвинуться и колотила меня по груди ладонью, что-то яростно тараторя. В ушах шумело, я ни хрена не понял, что она говорит, но руки убрал.
Женька тут же отошла на пару шагов, схватила меньшую из сумок и пошла. Я на автомате взял вторую, догнал и забрал у неё первую и мы молча пошли к общаге. В голове прибоем шумела кровь, в глазах периодически то слегка темнело, то появлялась острая болезненная чёткость. Я понимал, что нужно что-то сказать, но в голову ничего не приходило, кроме бредовых картинок ещё одного поцелуя. Она шла чуть впереди, старательно отворачивая лицо, я пару раз попытался её догнать, но она ускоряла шаг и я перестал, хочет идти впереди — пусть идёт.
Через пару минут меня немного отпустило, в мыслях более-менее появилась логика, да и Женька перестала нестись как на взлёте и отворачиваться. Да это же просто спор! Я тряхнул головой, прочищая мозги от всякой ерунды, расправил плечи. Пугливый внутренний голос не решился даже вякать, но я подсознательно чувствовал себя виноватым. За что, спрашивается? Это просто глупый спор, она проиграла, я выиграл, она исполнила желание — всё, все довольны!
Неубедительно почему-то ни разу…
Мы свернули на короткую дорогу через дворы, когда из-за угла с визгом вырулила машина и понеслась прямо на Женьку. Я мгновенно схватил её за локоть, дёрнул к стене. Машина прогрохотала буквально в метре от нас, вспахав клумбу и скрежетнув днищем по бордюру. Мы переглянулись, Женька буркнула «придурок» и пошла дальше. Я очень надеялся, что она это о водителе, хотя сквозь зеркальные стёкла и не видно, может, это вообще женщина.
Не успели мы отойти от дома, как сзади раздался знакомый визг и машина опять влетела во двор, притормозив перед нами. В голове замигала лампочка тревоги, подозрительно зачесались костяшки — будет драка, верный признак. Вот только чем мы ему не понравились? Я оставил загадки на потом и молча протянул пакеты девушке, встав между ней и машиной. Кулаки чесались нестерпимо, водительская дверь открылась и из неё вышел крупный, коротко стриженный субъект с огромным фонарём на пол-лица и заклеенной пластырем бровью, оскалился:
— Пацаны, это реально он!
Одновременно распахнулись все двери и из машины, как черти из табакерки, вылезлиещё четверодуболомов. Знакомые морды… Я рассмотрел у двоих из них следы недавних побоев и прикинул, как бы они смотрелись в темноте и толпой… Хреновая картинка, очень-очень хреновая.
Теперь чесались не только кулаки, но и почки, я в сотый раз пожалел, что не одолжил у Санька подшипники. Если они не просто поздороваться, то… То лежать мне в травматологии, грустно созерцая автографы друзей на многочисленных гипсах. И это только в лучшем случае.