— Они все добровольцы! Я никого не заставлял, они сами меня подбили. — Ухмыльнувшись в ответ на мои вскинутые брови, он довольно сложил руки на груди. — Меня уволили, но друзья мои остались в отделе. И когда на несуществующий номер пришёл сигнал от тебя, уже во второй раз, его протоколировать никто не стал, а просто скинули мне запись и попросили подробности, — он ещё более хитро ухмыльнулся, — не для дела, а так, по дружбе.

— С вами связалась Вика? — улыбнулась я, он качнул подбородком:

— Андрей. Он сказал, что если мы ничего не предпримем, от виллы останется обугленная воронка, а отвечать придётся мне, — я хохотнула, да, Кровавый Дракон умеет объяснять, Энвер продолжил, — мы их подобрали, неофициально, разумеется, спрятали и допросили. Всё подробно записали, но опять же неофициально, без числа и подписи. Установили слежку за виллой, понемногу собирали компромат, уже готовилась группа подсадных девочек и бойцов, — он вздохнул, укоризненно посмотрел на меня, — если честно, все думали, что вы уйдёте и ляжете на дно в городе, мы проследили, как вы выбрались из шахты, вроде бы всё, все свободны и довольны… Но нет, вас потянуло на подвиги!

— Это не я, — опустила глаза я, — это он.

Энвер покачал головой, потёр лицо:

— Слава богу, ты додумалась послать мне письмо… Твоего таксиста заметили сидящим в машине у входа в кафе, признали подозрительным и аккуратно взяли. После полутора часов допроса мы убедились, что он просто таксист, заплатили и отпустили.

Я не знала, смеяться или плакать, просто глубоко вдохнула и выдохнула в потолок.

— А дальше?

— А дальше тридцать три богатыря и дядька, — он хохотнул и похлопал себя по груди, — по вашей милости стали преступниками.

— Мне жаль, что так получилось.

— Я сам виноват, — он отвёл глаза и погрустнел. — Не стоило вообще замахиваться на таких серьёзных людей. И вас втягивать в провокацию не стоило.

Мой взгляд поймал прекрасную картину и я отвлеклась, потянув Энвера за рукав:

— А это не один ли из серьёзных людей?

Он посмотрел в ту же сторону, увидел, как двое бойцов ведут под руки психующего и орущего Рашида, что удивительно — не мятого и не битого. Видимо, сопротивления серьёзного не оказал. Энвер фыркнул и дернул плечом:

— Да какой он серьёзный, сошка.

— Тогда можно я ему нос сломаю? — я посмотрела на него как ребёнок, выпрашивающий леденец. — Можно-можно-можно?! Ну пожалуйста!

Он ухмыльнулся и махнул рукой:

— Бог с тобой, ломай, — крикнул конвоирам, — ребята, вы с этого момента ничего не видите.

Я походкой сытой кошки подошла к Рашиду, заглянула сияющим взглядом прямо в глаза, взяла за галстук и со всей силы долбанула лбом в переносицу, потом коленом между ног, потом другим коленом в наклонившуюся до пояса морду. Широко улыбнулась его охранникам, бойцы и некоторые раненые свистели и смеялись, я отвесила грациозные поклоны во все стороны и вернулась к Энверу:

— Спасибо большое, я мечтала об этом целую вечность.