Вроде успокоилась. Хорошо сидим, самое время обсудить планы.
— Ты думала по поводу нашего будущего рейда?
— Да. Наверное, всё-таки придётся вернуться за автоматами и жилетами.
— Там около десяти кило, ты уверена, что потянешь?
— Устану — брошу. Но я думаю, что выдержу. Камеру всё-таки купим имобильник с интернетом — прямо оттуда отошлём видео Энверу, пусть начинает работать как можно раньше.
— В пещерах нет связи.
— Выйдем на минутку, ничего страшного. Возьмём фонари и батареи, воду, еду… оттуда вещи уносить не будем, и так много тащить.
Мы оба очень старательно не посмотрели на Эсмеральду, у меня лично аж шея заболела от старания.
— Ты не знаешь, где можно купить оружие?
— Нет. И не советую узнавать, скорее всего, на нас уже разослали ориентировки всем реализаторам — я бы на месте Рашида уже это сделала.
— Ну да, логично… Значит, едем за автоматами, потом в катакомбы, потом шлём видео следователю, потом смотрим по ситуации.
— Да. Ты обещал мне Никки, не забудь, — в её глазах опять разгоралось то чёрное пламя, что я видел на белой яхте и безрезультатно пытался забыть.
— Не забуду. Собирайся.
***
Отступление
Отступление единственное, миниатюрное
Я тихо лежала, завернувшись в одеяло до подбородка, Лёшка раскрылся, все попытки его укутать заканчивались тем, что он отпихивал смятое в ком одеяло и отодвигался от него подальше. Я перестала пытаться, мне нравилось на него смотреть, было такое ощущение, что ко мне в постель забралась вздремнуть скульптура Микеланджело, дышащая, тёплая, пронизанная сумеречным светом раннего утра. Не верилось, что я сейчас имею на него полное право, могу дотронуться и мне ничего за это не будет — непривычное ощущение. Если мы завтра умрём, я хотя бы буду знать, что в моей жизни было кое-что особенное.
Первый автобус отходит в семь утра, мы решили на нем не ехать — много народу, а мы всё-таки приметные. Поедем на час-два позже, ничего страшного. Купленный вчера вечером бэушный, но современный мобильник показывал шесть сорок семь, я неслышно выбралась из-под одеяла и оделась, проверила предохранитель, сунула пистолет под блузку. Замазала синяки, взяла немного денег и завёрнутую в бумагу Санта Эсмеральду и тихо, как привидение, вышла из комнаты.
Раннее утро быстро взбодрило, я зашла в убогий галантерейный на краю рынка, купила большую открытку в конверте и ручку, села на лавку в ближайшем дворике, вздохнула.
Дорогой Энвер.