— Не твоего ума дело. Мой напиток не имеет ничего общего с любовным дурманом!
— Подумаешь! Мне только хотелось испытать, как действует старинный рецепт, — проворковала Ингрид. — Но пока я еще ничего не чувствую. Никаких изменений. Разве что голова кружится.
— Тогда ложитесь каждый в своем углу и проспитесь, а я пойду пройдусь.
— В темноте?
— Уже начинает светать. Ты разве не видишь?
— Я вообще ничего не вижу, — блаженно вздохнула Ингрид. — У меня перед глазами все плывет!
Шаги Ульвхедина затихли в темноте. Ингрид бросилась на свое одеяло.
Дан повернулся к ней спиной. Его сморил сон. Погружаясь в его ласковые волны, Дан услыхал, как Ингрид бормочет себе под нос:
— Я взяла все, что имеет отношение к афродизиаке, все, что там было. Посмотрим, каково будет действие.
Голос ее умолк, потом послышался снова:
— Странно, что я совсем ничего не чувствую.
Афродизиака? Дан попытался собраться с мыслями. Средства, повышающие чувственность? Усиливающие любовное влечение? Его затуманенный мозг не мог понять смысла этих слов.
Он погрузился в сон.
Ульвхедин шел по той же дороге, по которой они спускались вниз. Его мозг, напротив, работал ясно и четко.
— Дана нельзя подвергать такой опасности, — шептал он. — Дан обыкновенный человек. Хорошо, что я ушел без него. Однажды я справился с болотными жителями. Не оплошаю и на этот раз.
Он оглядел склоны.
— Вон уступ, с которого бросился Колгрим. Должно быть, он попал туда откуда-то сверху. Он бежал и кричал, увидев того, кого все боятся. Я силен. Отвар дал мне силы, и я готов встретиться с самим дьяволом. Нынче ночью мне дарована сверхчеловеческая мощь!
Он остановился и задумчиво огляделся.
— Или Колгрим пришел с другой стороны?
Ульвхедин закрыл глаза, словно его пронзила острая боль.