Горец недоуменно сдвинул брови:

— Ну я жэ тэбэ вся ноч’ помогай-спасай!

— Я тебе тоже!

— Вот! — торжественно поднял палец ЭрТар. — Тэпэр мы с тобой дрюг навэк! Мой стрэла — твой стрэла, мой дом — твой дом! Давай ышшо кров’ в знак вернаст’ смешаэм, э?

— Да иди ты со своей верностью! — затравленно взвыл Джай, у которого от сорочьего треска уже голова кругом шла. — Кровь ему… клещ ненасытный, Иггр твою мать! Навязался на мою голову! Чтобы утром духу твоего здесь не было… и кошачьего тем более!

Струхнувший Тишш раздумал метить угол, вспрыгнул на стол и свернулся калачиком, свесив хвост до самого пола.

— Хэй-най, утром мы быстро-быстро уходи, ты дажэ жалей, слезы платок сморкай! — Горец, ничуть не стесняясь обережника, вальяжно вылез из бадьи, одним полотенцем обернул бедра, а вторым начал промокать косу.

Если внезапно вскочить, двинуть ему под дых и сцепленными кулаками добавить по пегой башке… Джай нога об ногу содрал разношенные сапоги и вытянулся поверх одеяла, мысленно смакуя упущенную возможность.

— Эй, — возмутилась несостоявшаяся жертва, — у нас в горах прынят уступать гост’ свой пастэл’, еда и жэншына!

— Ну и катись в свои горы! — огрызнулся парень, отворачиваясь к стене. Полежал, фыркнул и, не удержавшись от соблазна поделиться представившейся ему картинкой, добавил: — Впрочем… женщину можешь забирать!

ЭрТар заразительно расхохотался. Вопреки расхожему мнению, по-настоящему разозлить или обидеть горцев было сложно — если и прирежут сгоряча, то потом искренне оплачут.

— Ладна, я на пол лэч’, — примирительно предложил он. — У тэба запасной кошма ест’?

— Возьми в рундуке, — предпочел откупиться малым Джай. Заикнись горец еще и о подушке, обережник голыми руками оторвал бы ему косу вместе с головой. Но тот, похоже, сообразил, что дальше искушать судьбу не стоит, и заткнулся.

Обережник закрыл глаза, однако от радужных кругов перед ними это не избавило. Иггр с горцем, пусть ночует. Оно даже спокойнее: не надо гадать — а вдруг дхэры уже изловили «сороку» и ощипывают по перышку, расспрашивая о «соучастнике»? Конечно, откровенничать перед ним не стоит, но мстить еще глупее. Оба хороши: никто Джая силком в святилище не тянул, стрелять не заставлял… а утром…

Парень споткнулся и ухнул в черный колодец сна, предоставив будущему полную свободу действий.