— Хорошо…

Имоджин больше не могла контролировать свои действия.

— Тай, — продолжала бормотать она. — Я…

— Все хорошо, Рыжик, — успокаивал он ее. — Все в порядке…

Его руки и губы доставляли ей удовольствие, но именно то, что они были слиты воедино, просто сводило ее с ума.

Имоджин почувствовала, что стала метаться по постели, как будто она сражалась с Фицроджером. Его сильное тело немного сдерживало ее метания, а не выразимые словами ощущения продолжали нарастать.

— Тайрон, — задыхаясь, сказала она. — Ты не против, если я стану кричать?!

— Кричи, моя сладкая амазонка. Кричи так, чтобы было слышно во всем замке.

И когда наступил момент экстаза, она действительно закричала:

— Тай!

Когда она пришла в себя, то обнаружила, что была неимоверно расслабленной и чуть ли не плавала в поту. Сердце все еще бешено колотилось в груди.

— Я чувствую себя как хрустальный кубок, разбитый на мелкие кусочки, — шепнула Имоджин мужу.

Он погладил ее дрожащей рукой.

— Милая моя, теперь все будет хорошо. Она закрыла глаза, чтобы оживить в памяти момент оргазма.

— Мне кажется, что я кричала слишком громко. Почему ты не остановил меня?

— Мне хочется, чтобы твой крик был слышен всем. Если они решили, что я издеваюсь над тобой, тем лучше…

Имоджин открыла глаза и хотела было возмутиться, но потом вздохнула и теснее прижалась к его восхитительному телу.

— Мне было так грустно без тебя. Неужели они не понимают, что для меня это было самым ужасным наказанием, даже хуже, чем порка?

Фицроджер шутливо ухватил ее за волосы и сказал:

— Ты считаешь, что для тебя это было страшное наказание? А ведь я наказывал самого себя.