Таран вздрогнул. Ага, сейчас.

– Нет, – сказал он. – ОТДАЙ его мне, пожалуйста. В руки.

Череп нахмурился.

– Мы так не договаривались. – Сверток опустился. – Если хочешь, тебе его вручит кто-то из моих ребят. Согласен?

– Погоди. Сперва разверни.

Гангстер пожал плечами, затем начал небрежно распечатывать пакет. Руки двигались уверенно, не выдавая ни страха, ни даже волнения. Саперы, насколько можно было судить, во время обезвреживания бомбы так себя не ведут. Хэнк почти уверился в своей паранойе.

Наконец Череп окончил процедуру. Сверток развернулся – внутри лежали четыре пачки.

Одну из них бандит поднял и повертел в руке, дабы присутствующие убедились в его кристально-чистых намерениях. Ловкость рук и совершенно никакого мошенства. Толстая пачка долларовых сотен манила к себе, общаясь с Тараном на метафизическом канале. Сопротивляться этим сладким призывам не было сил.

– Шеф, настоящие, – донеслось из рации. Вероятно, снайпер.

Мощная оптика.

Хозяин Подворья кивнул первому же охраннику, который попался на глаза (им оказался Кастет). Тот, не говоря ни слова, направился к “черепам”. По его кислой физиономии было заметно, что он не в восторге от своей миссии, от того, что имел глупость стоять так близко к хозяину и что вообще встал с постели сегодняшним утром.

Пройдя к Черепу через кольцо охраны – те подвинулись, глухо ворча, – Кастет взял сверток, в котором вновь были спрятаны деньги, после чего, не теряя ни мгновения, двинулся обратно. Череп таращился ему вслед с многозначительной усмешкой.

Эта усмешка Тарану очень не понравилась.

А потом как-то мгновенно стало не до симпатий или антипатий. Будто бы некто величественный и всесильный спустил курок событий, и они понеслись в оружейном стволе, раскручиваясь на резьбе обстоятельств до сумасшедшей скорости, подхлестываемые в спину пороховыми газами сиюминутных инстинктов и прихотей…

Кастет шел к хозяину, улыбаясь во весь рот – зубы блестели в отраженном свете. Сверток уверенно сжат сильными руками. Гангстеры виднелись на заднем плане аморфной темной массой. Череп не выделялся ростом и в то же время не сливался с рыхлой общностью. В кожаном черном плаще, в натянутом на череп голом скальпе. Он тоже улыбался. Но отнюдь не так, как Кастет. В этом ток-шоу Череп играл роль ведущего. Он приготовил игрокам подарок из черного ящика, чье двойное дно таило немало сюрпризов. Затем извлек подарок наружу, выставил на всеобщее обозрение и наглядно доказал (будто фокусник, аксессуары которого скрывали не только второе, но и ТРЕТЬЕ дно…) отсутствие внутри чего бы то ни было, что сам он не хотел бы показывать.

Сам.

Не ХОТЕЛ.

Показывать.

Мысли перекатывались в голове Тарана, как тяжелые гладкие камешки. Ни уцепиться, ни разбить…

Внезапно где-то наверху раздались какие-то глухие звуки. Вроде ударов. С перерывами в мгновение, практически синхронно, – так, что Хэнк почувствовал иллюзию “окружающего звучания”. Вначале один, а за ним еще два. Глухие, как будто мешок с мукой… Упал. На крышу. Которая прохудилась давным-давно, и, если бы не Купол, Подворье регулярно подвергалось бы кислотным наводнениям…