— Мама, — в комнату заходит Максим. Женщина моментально переключает внимание на своего сына, заключая в материнские объятия. — Сегодня твоя баранина, как никогда, восхитительна, — муж дарит комплимент, целуя свою мать в щеку. — Отец хочет тебя видеть.
Маргарита — сломленная женщина, которую подпитал ядом Гордеев-старший, лишив её жизненных принципов и желаний. Она целует своего сына в щеку, и тяжело выдохнув, прежде чем уйти, бросает на меня свой предупреждающий взгляд.
— Ярослава, — Максим подошел ближе, став напротив меня, а я едва могу переосмыслить то, что услышала от его матери.
— Я не хочу больше здесь оставаться… — жалобно проскулила я, в тот момент, как на глаза моментально накатились слезы.
Мне стало страшно, что может произойти, если вдруг Виктор Николаевич выйдет из себя, несмотря на своё спокойствие и уравновешенность.
Максим удивленно посмотрел на меня.
— Поехали домой, пожалуйста! Пожалуйста, я сделаю всё, что ты захочешь, только поехали домой… — я схватилась дрожащими руками за пиджак Максима.
— Малышка, нет, — он неожиданно был ласков, поглаживая мои напряженные предплечья. — Ярослава, что с тобой? Постой… Мама наговорила тебе лишнего, — догадывается муж.
— Максим, пожалуйста, я хочу в наш дом, — умоляю я мужа, который не понимал, что меня так взволновало. — Я не готова к беседе с твоим отцом. Он меня хочет наказать, как ты? Вы это обсуждали? Что он теперь со мной сделает? И ты так просто дашь ему меня избить? — нескончаемый поток обвиняемых вопросов посыпался на Максима, в то время как с глаз брызнули слезы.
Ещё немного и у меня начнется истерика.
— Ярослава, послушай меня внимательно, — он сжал мои руки в своих ладонях, оставляя на них легкие поцелуи, — ты моя жена и только моя. Отец никогда не станет трогать то, что принадлежит мне и как бы плохо ты себя не повела, за свои проступки ты отвечаешь передо мной, а не перед ним. Но ты должна быть смиренной и слушать хозяина этого дома, как это делаю я. Такие порядки и их нужно уважать.
— Я хочу домой, — всхлипнула, — пожалуйста…
— Не плачь. Разве тебя кто-то обидел? — он стирает мои слезы. — Малышка, я клянусь тебе, что мой отец к тебе не прикоснется. Я никогда не дам ему такой возможности. Сейчас ты умоешься, мы спустимся в столовую и попробуем ещё раз наладить контакт.
— Нет-нет-нет, — я покачала головой, задыхаясь. — Давай останемся здесь. Пожалуйста, давай посидим, — Максим что-то обдумывает и тянет к кровати. Он садится и усаживает меня на свои колени, поглаживая напряженную спину.
Он сегодня предельно со мной ласков… Это так неожиданно, тем более после всего, что я наговорила его отцу. Что-то мне подсказывает, всё не так просто, как кажется на первый взгляд.
— Он намеренно провоцирует меня, — пожаловалась я.
— Знаю, Ярослава, но разве ты не умеешь обманывать? Я предупреждал тебя не реагировать на провокации, — в его вопросе сквозит насмешка, но лёгкая, даже веселая.
— Ты попросишь у него прощения, и он смягчиться, — сказал Максим.
— Хорошо, — пришибленно прошептала я, прикрыв глаза. — Я всё сделаю, как ты скажешь.
— Ты моя умница, Ярослава, покажи это моему отцу и тогда я подумаю над твоей недавней просьбой, — неожиданно говорит Максим, и я поднимаю голову, отклонившись назад, посмотрев в его глаза.