– Так точно, док.
Кажется, игнорировать ее вошло в привычку даже у вежливого Фомина. Стоит ли вообще просыпаться, если тебя не замечают ни днем, ни ночью? Может, она и не просыпалась…
– Наташа, прости, небольшой форс-мажор. Я вышлю тебе в скайп контакты доктора. Мицкевич – хороший специалист с большим опытом работы с расстройствами сна. Пожалуйста, ответь как можно быстрее, я предупредил насчет тебя. А сам я обязательно посмотрю ваш сеанс в записи, включусь, как только смогу. Наташа, пообещай мне. Алло?
Она вздохнула. Долгое время ей казалось, что она не пустое место для Фомина. И тут – отфутболил ее, а сам побежал к важным пациентам. Лия какая-то, вчерашний хам… Пожалуй, и правда пора сменить врача.
– О"кей, Владимир Степанович. Обещаю.
4. Спи, не теряя бдительность
НЕ ХОЧУ ТУДА! Господи, да сколько можно? Старалась ведь. Настраивалась. Представляла чертов тропический остров. Слушала шум прибоя. И где я? Лубянка, перекресток, унылое мигание желтых светофоров. Вечные пять минут перед аварией. Снег, грязь… хрустящие комки соли. Не хочу, слышишь, подсознание? Проснись! Проснись, Лия, давай же!
Не пойду туда сегодня. Хватит. Докажу этому наг лому парню, что он не прав. Он не найдет меня снова. Это совпадение. Игры разума.
Шагаю прочь, к «Детскому миру». Вниз по улице, к широкой светлой площади. Да что со мной? Ноги вязнут, будто утопая в застывающем цементе. Каждый шаг дается все труднее, колени болят. Площадь рассыпается в пиксели, изображение барахлит и отключается. Стена. Черная стена из ничего. Словно в полуметре от меня исчез свет. Протягиваю руку, колочу, как в запертую дверь. Холодная, твердая темнота. Ступни выворачивает назад на сто восемьдесят градусов. Я похожа на сломанную куклу… Тянет, тащит туда. Назад, к английскому фарфору. Вон уже и тот мужик.
– Эй! – Звук голоса моментально глохнет. Все равно что кричать в космосе, в замершем безвоздушном пространстве. – Ну да. Разумеется. Тебе нравится, чтобы я смотрела, как ты умираешь?..
Сил нет сопротивляться. Отключаю волю, тело марионеткой вышагивает следом, к крыльцу.
– Я же говорил, Лия, мы связаны.
Снова этот парень. Несколько его слов – и все вокруг сдвигается с мертвой точки, звуки обрушиваются на меня тушей кита, выброшенной на берег. Страха больше нет. Есть безразличие: одной коротать срок или с сокамерником.
– Что ты делаешь в моем сне? – Я прислоняюсь к шершавой стене магазина, через стекло по привычке наблюдаю, как тот мужик спорит с продавцом. Сервиз с крохотными гусями, потертое засаленное окно…
– Значит, все-таки в твоем… – Он улыбается, как будто выкопал клад. – Я вижу тебя последние пару лет. Со спины. Ищу тебя, догоняю – а ты ускользаешь. Но так было раньше, а теперь, после встречи в реале, смог попасть в твои сны…
– Тогда откуда ты знаешь, что я – это я? – Смотрю на него: довольный, глаза блестят, уголки рта вздернуты вверх. И зачем было отвечать на его сообщения? Зачем слушала его маниакальную муть? Психопат?
– Слишком часто видел. Я тебя чувствую.
Влез в мою голову? В мои сны?.. Я окончательно рехнулась. Мы оба. Или он хочет попугать меня? Или вообще помешанный на мне маньяк-убийца, который знает, где меня найти? Нет, не страшно. Наоборот, скребется крамольная мысль: может, оно и к лучшему. Даже если он придет в больницу и убьет меня, то по крайней мере я не увижу снова этот сон.
– Ну вот она я. Зачем искал?
– Не знаю. – Мурад не кажется обескураженным. На лице самодовольство. – Но мы друг другу нужны. Ты здесь застряла?