– Паша, пожалуйста… Давай просто забудем…
– Не могу, Лия.
– О"кей. И где ты возьмешь столько денег? Помещение? Связи?
– Для этого Наташа и встречается с Крисом, – спокойно пояснил Паша, не поддаваясь на ее нарастающую истерику. – Хочу, чтобы она убедила его стать одним из спонсоров. Плюс с ним мы можем выйти на международный уровень. Он найдет сомнаров в Штатах, в других странах… Это будет глобальная организация! Гораздо мощнее и продуктивнее той, что создавала моя мать.
– Погоди-погоди. – Лия прищурилась. – Что значит «одним из спонсоров»?.. У тебя что, уже кто-то есть?
– Среди высокопоставленных людей гораздо больше наших, чем ты можешь себе представить, – после недолгого молчания ответил Паша. – Сама понимаешь, экстрасомния открывает большие возможности. Завтра у меня переговоры, и, если хочешь, можешь пойти вместе со мной. – Он сделал паузу. – Я бы этого хотел.
– Чего именно?
– Чтобы ты была рядом и поддерживала меня. – Он взял ее за руки. – Мы вместе должны стоять у истоков чего-то большого и важного. Если все пройдет гладко, я получу участок земли неподалеку. Несколько гектаров сельхозназначения. Это будет местом, с которого все начнется…
– Не знаю, – Лия отдернула руки, – это все как-то…
– Что тебя смущает?
– Это уже было, ясно? И плохо кончилось. Я не готова, Паш.
– Хорошо, не буду тебя торопить. Думай сколько нужно. Я буду ждать. – Он улыбнулся, как будто ничего не произошло. – Слушай, я дико есть хочу. Поужинаем вместе? Мама приготовила шикарное рагу, запах такой, что крышу сносит.
– Я уже ела, – мрачно отозвалась Лия.
– Ну не дуйся. – Он погладил ее по щеке. – Ляг отдохни, я скоро приду, и посмотрим какой-нибудь фильм. Можешь выбрать сама…
– В другой раз, Паш. Я – спать.
– Как скажешь. – Он легонько коснулся ее губ своими. – Спокойной ночи, любимая, – и вышел из комнаты, телефон захватив с собой.
Такое солнце, что не хочется открывать глаза. Свет пробирается под веки, дразнит, заставляя жмуриться. Лучи ласкают, навевая ленивую негу. Если бы не редкие порывы влажного морского ветра, я бы так и стояла, слушая тишину.
Пахнет весной, пахнет сыростью, но не затхлой и спертой, а сыростью талого снега и оживающей почвы. Замок Бранденбург. Развалины из красного кирпича. Дырявый гребень стены – все, что осталось от былого величия. Паша привозил меня сюда, когда показывал окрестности. Спокойное место, если не нарваться на реконструкторов или туристов.
Я рада оказаться здесь. Не столько из-за ностальгии по нашему свиданию, сколько потому, что тут нет трассы. А значит, аварии сегодня не будет. С тех пор как Мурад вышел из комы, мне несколько раз снилась автокатастрофа на выезде из Калининграда. Выяснить время и место было нетрудно. Паша привез меня туда, мы встали на аварийках посреди дороги и… да, мы предотвратили смерть. Но я не испытала прежнего восторга или облегчения. Так, будничное дело. И женщина, которую мы спасли, опухшая алкоголичка, побрела дальше покупать свою следующую порцию смысла жизни. Как-то слабо это тянуло на великую миссию. Выжила она, нет… разве что-то изменилось? Вряд ли. Что ж, по крайней мере, я выбралась из очередного замкнутого круга снов. И хорошо, что подсознание дало мне передышку.
Прогуливаюсь под арками, петляю змейкой без цели и наслаждаюсь одиночеством. Спасибо Пашиному такту, он не присоединился к моему сну. Хотя, возможно, это не просто вежливость или уважение личных границ. Может быть, сейчас мой идейный бойфренд лезет в голову к какому-нибудь чиновнику, чтобы раздобыть компромат. Все же вежливость и порядочность – разные вещи.