– Уведите ее, – приказал Отец.
Сильные руки подхватили Джоан, рывком поставили на ноги. Дыхание еще давалось с трудом, хотя сплошная адская боль в голове сменилась пульсирующими толчками. Девушку поволокли прочь из комнаты. Поначалу она пыталась вяло сопротивляться, но чужие пальцы слишком больно впивались в руки, и она пошла сама, спотыкаясь на ватных ногах.
Ее ввели в другую комнату и швырнули на пол. Все произошло без единого слова, лишь громко хлопнула дверь да щелкнул ключ в замке. Джоан свернулась калачиком, радуясь передышке. После нападения Отца и грубого обращения сопровождающих пол казался ей мягче постели. Она повернула голову набок и закрыла глаза. Поверхность пола приятно холодила разбитое лицо. Постепенно слезы высохли, дыхание пришло в норму, боль отступила, хотя левая щека и глазница раздулись и опухли.
И что теперь делать?
А главное, что теперь сделают с ней?
Джоан медленно села, осмотрелась вокруг. Что это за комната? Или в ее отсутствие Дом сильно изменился, или она просто забыла, вытеснила из памяти образ этого места. А возможно, ее просто не пускали во многие части Дома. Как бы то ни было, комната была ей совершенно незнакома. Из-за сглаженных углов она выглядела почти круглой. Искривленные стены без окон, лишенные узоров или украшений, были сделаны из другого материала, не того, какой она привыкла видеть в Доме, – не из дерева или бетона, а из темно-желтого вещества, похожего на губку или пористую резину. Свет падал сверху сквозь узкие окошки-прорези на потолке. В центре помещения на козлах стояли два больших прямоугольных ящика. Сработанные из некрашеных и неотесанных сосновых досок, они напоминали гробы. Нет, не напоминали – это и были гробы. Даже детям полагалось присутствовать на похоронах, и только родители Джоан каким-то образом сумели оградить ребенка от этой повинности. Поэтому гробы местного изготовления она видела впервые. Что ж, очень похоже на Отца – оставить пленницу одну в комнате с гробами, чтобы напугать.
Как следует понимать намек? Если не подчинится – ее убьют?
В голову пришла другая мысль: а вдруг гробы не пустые?
Джоан осторожно подошла проверить.
Опустила глаза.
И увидела, что сделали с ее родителями.
20
Техасский Биттеруид оказался вполне симпатичным городком. Гэри ожидал увидеть затхлую дыру посреди бескрайней равнины, словно вышедшую из фильма «Последний киносеанс».[16] В действительности поселок скорее напоминал телевизионную заставку: затейливые домики под высокими тенистыми деревьями, речка под автомобильным мостом у края делового центра… Старомодные фонари – по два на квартал – не впускали темноту, обливая улицы мягким сиянием даже в ранний утренний час.
Как договаривались, первую остановку друзья сделали у конторы местного шерифа. В таком маленьком городе Гэри не надеялся застать ее открытой, но, когда Брайан затормозил у здания из светлого кирпича, они заметили в окнах свет. Все четверо вышли из машины, Рейн потянул на себя стеклянную дверь, и дребезжащий звонок объявил о появлении посетителей.
– Не полицейский участок, а дежурный магазин, – пробормотал Брайан.
Помощник шерифа сидел за старым дубовым столом и играл на компьютере в «Тетрис». Оторвавшись от экрана, он взглянул на прибывших и спросил на тягучем техасском диалекте:
– Из Калифорнии будете?
Гэри оглянулся на друзей:
– Да.
– Вас ждет шериф. Сейчас проверю, не спит ли он.