Перед Рождеством их позвали на вечеринку к Уинфилдам в Харрогит. Маргарет все переживала, что надеть, в итоге выбрала те же темно-синие кружева.

— Господи боже, — сказал Рэй, — купи себе что-нибудь.

— Но оно же хорошее, — ответила Маргарет, и он удивился, когда она сошла вниз в черном платье без рукавов. — Маленькое черное платье, — пояснила она. — Мне Китти дала. У нас один размер. — (А на вид ни за что не догадаешься, ни за какие коврижки.) — Я нормально выгляжу? — озабоченно спросила она.

Тряпки, которая шла бы ей меньше, чем коктейльное платье Китти Уинфилд, он никогда на ней не видел.

— Обворожительно, — сказал он. — Ты выглядишь обворожительно.

Перед Уинфилдами Рэй терялся. Иэн Уинфилд — воплощенная жовиальность и дружелюбие.

— Детектив-констебль, пришли нас арестовать? — осведомился он, распахнув дверь с остролистом и взмахнув полным бокалом.

— За что? Вы что-то замышляете? — спросил Рэй.

Едва ли остроумный ответ, да? Китти Уинфилд поймала его под омелой в коридоре и поцеловала, а он покраснел. Деликатно поцеловала, в щечку, не то что некоторые дамы — как будто с лососем обжимаешься, сплошь губы и языки, только бы полапать мужчину, за которого не выходили. Китти Уинфилд пахла так, как в фантазиях Рэя пахли француженки. И пила шампанское. Рэй в жизни не встречал людей, которые пьют шампанское.

— Не хотите? — предложила она, но он весь вечер просидел с одним стаканчиком виски.