— Тест? Значит, пожар возник вовсе не из-за того, что Марко курил в постели?

Карл Фишер продемонстрировал открытую ладонь.

— Я всего лишь немного помог ему. Подсунул снотворное посильнее обычного, а когда он заснул, положил на его постель зажженную сигарету. Благодаря дым-машине из нашего театра происшествие выглядело гораздо серьезнее, нежели было на самом деле. Вы повели себя как настоящий мальчик-бойскаут. Величайшее разочарование, как я уже сказал. И потому в надежде на что-то интересное я направил вас к Келлеру. У Адриана Келлера почти всегда что-нибудь да случается.

— Так вы были у Келлера?!

— Разумеется. Меня привезли к нему Ковальски и Сёренсен. Как вы, вероятно, уже догадались, с этими джентльменами меня связывают конструктивные отношения. Они помогают мне в исследованиях, а я в ответ оказываю им содействие кое в чем другом. В доме Келлера произошло немало событий, представляющих собой сущий подарок для бихевиориста вроде меня. Порой Келлер позволяет устраивать в своей гостиной эксперименты — нечасто, впрочем, только когда ему самому хочется, поскольку человек он высоких принципов. Зеркало в его гостиной — одностороннее окно. Благодаря сделанным там наблюдениям я написал ряд совершенно уникальных научных статей на тему, что люди способны сотворить друг с другом. Естественно, при текущих обстоятельствах опубликовать их я не могу.

Вспыхнувший гнев разом пробудил Даниэля, и ему пришлось сдержаться, чтобы тут же не наброситься на Карла Фишера.

— Одностороннее зеркало? Так вы за мной наблюдали?

— Сидел в первом ряду, так сказать. К сожалению, вы покинули место действия раньше запланированного. Вас встревожил заяц, не так ли? И вы решили, что это ребенок.

Врач засмеялся, но вдруг оборвал себя и совершенно серьезно продолжил:

— Ах да, ребенок! Ну конечно. Вы ведь собираетесь стать отцом. Но вы так и не сказали, кто же мать.

Он подался вперед, выжидающе сощурившись.

Даниэль медлил с ответом. Чутье подсказывало ему, что раскрывать свои отношения с Коринной нельзя. Возможно, в целях ее же безопасности. Или хотя бы потому, что любовная связь с девушкой представлялась единственной вещью, что о нем не знал Карл Фишер. Даниэль решил пока придержать эту карту.

— В свое время это станет известно.

— Хм. Да, всякое бывает, — задумчиво изрек Фишер. — Но что, если она морочит вам голову? Может, она вовсе и не беременна? Вы сами-то видели ее тест на беременность?

Даниэль ничего не ответил. А вдруг доктор Фишер прав?

— Что ж, попробую догадаться сам.

Врач откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, изобразив напряженную работу мысли. Наконец произнес:

— Саманта?

Даниэль снова не отозвался. Фишер, однако, воспринял его молчание как подтверждение собственной правоты.

— Я так и думал, — довольно рассмеялся он. — Пожалуй, мне стоит сообщить вам, что Саманта беременеет чуть ли не по десять раз в году. Конечно же, она фертильна не более кастрированного бычка, но в своем воображении постоянно зачинает, а для большей реалистичности подобной фантазии разнузданно занимается сексом со множеством мужчин. Вам известно ее прошлое, до того как она оказалась в Химмельстале?