На Артеме расположился поселок морских нефтяников — Первомайский. Там, среди тенистых деревьев инжира и кустов сирени, стоит дом, где живет Якуб Алиев. Поутру жена и дочь провожают его до калитки: Якуб снова уходит в море, быть может, надолго. Мастер вскакивает в рабочий автобус и торопится на пристань.
— Бывает, задерживаемся на буровой по нескольку суток, — говорит Якуб Алиев. — Особенно во время осенних и зимних штормов. Море сурово. Его не интересуют наши семейные дела. Но… — он улыбается, разводит руками. — Но море зовет!
— Товарищ Алиев! — слышен с эстакады голос помощника мастера по подземному ремонту Булатова. — На двух буровых падает добыча. Что-то «хандрят» скважины.
— Ну вот и начался мой рабочий день, — говорит Алиев и просматривает какие-то записи в дневнике. Здесь зафиксированы капризы скважин, их «недуги» и «болезни».
— Возьмите с собой людей. Попробуйте поднять трубы второго ряда колонны и произвести промывку ствола. На забое, видимо, осела песчаная пробка. А на вторую скважину я сам поеду.
— Есть! — Булатов торопится выполнить распоряжение мастера.
Маленький бухтовый баркас везет мастера к стальному островку. На подходе к швартовой площадке Алиев ловко хватается за поручни, в одно мгновение взбирается на деревянный настил. Помощник мастера Али Джафаров докладывает о «поведении» скважины: после «прострела» она стала выбрасывать не нефть, а воду. Произвели заливку фильтра забоя цементом и вновь «простреляли» ствол, только несколько выше. После этого буровая начала «дышать» и зафонтанировала. Однако спустя несколько часов подача нефти прекратилась.
Сбросив куртку, мастер сам принялся за проверку скважины. Операторы помогали ему четко, без суеты. Все делалось неторопливо, основательно.
Вот перекрыты вентили патрубков. Алиев извлекает из них стальную трубку с узким сквозным отверстием. Это штуцер, через который из скважины проходит в трубы нефть. Штуцер забит песком.
— Перевести скважину на второй штуцер, — отдает распоряжение мастер.
Но ни второй, ни третий штуцер не помогли, песок вновь и вновь забивал отверстие. Члены бригады работали, не прерываясь, часов шесть. Они знали характер бригадира: Алиев спокоен только тогда, когда все тридцать скважин действуют на отличном режиме.
Наконец, когда сменили шестой штуцер и установили правильный режим эксплуатации, из скважины забила нефть.
Наблюдая за тем, как прекрасно изучил Алиев технологию производства, как умело ориентируется в обстановке, руководит десятками людей и целой системой агрегатов, радуешься за наших людей. Вчерашние простые рабочие, они овладели сложной техникой и стали квалифицированными мастерами черного золота.
…Поднялся ветер. Катер уже не мог вплотную приблизиться к швартовой площадке, чтобы снять мастера. Судно кружило неподалеку, и между ним и помостом была довольно широкая полоса воды.
— А нам обязательно надо побывать на сто четырнадцатой, — с досадой сказал Якуб Алиев Джафарову, наблюдая за разыгравшимися волнами.
— Попробуем, а?
Подойдя к краю площадки, нефтяники помедлили минуту, выжидая, когда катер приблизится к настилу. Улучив момент, Алиев ловко перескочил на судно. Там его подхватили моряки. Вскоре на борту был и Джафаров.
— Вперед! — скомандовал Якуб. — Давай на сто четырнадцатую!
…Свирепый шторм бушует над Артемом. Серое небо, серые волны — все серо в ненастную погоду… От пристани отваливают катера. Один, второй, третий… Ныряя в волнах, они устремляются в море и скоро исчезают из виду.
В центре острова стоит небольшой домик. К нему со всех концов тянутся провода телефонной сети, на крыше установлена радиомачта. Это главный пункт связи. Со всех стальных островков сюда поступают сведения о работе буровых и промысловых бригад, запросы сменных вахт, сводки погоды.