— Ха, испугала. Вот если я стану пахнуть хуже лошадей — это будет страшно. Слона-то постоянно маслом смазывают.

— Да, дома так изощряться не приходилось. У нас почти всегда влажно, и много рек, так что слон всегда может искупаться. И девушки тоже. — Индианка укоризненно на меня посмотрела.

— Симран, имей совесть — это всё-таки военный поход. Или ты бы предпочла остаться в Хайке?

— Нет уж, я с тобой. Пусть тебя совесть мучает. Может быть, она подвинет тебя побыстрее захватить город врагов и найти мне чистую воду.

— Размечталась. Совесть мне ещё в детстве удалили. Но насчёт взятия побыстрее — сделаю всё, что смогу. Я не хочу торчать под стенами в такую погоду.

— Ягба, иногда тебя посещают такие правильные мысли! — Симран кокетливо похлопала ресницами и я рассмеялся. А ведь я уже совсем привык к её стеклянному глазу. — Знаешь, отец мне рассказывал, что некоторые армии используют осадные машины, которые плюют огнём и камнями, чтобы разрушать стены.

— Пушки…

— Что?

— Пушки, эти осадные машины так называются.

— Так ты знаешь о них? Но почему тогда их у тебя нет?

— Не хватает рабочих рук, материала, знаний, а самое главное — времени. Я знаю, примерно, как их сделать и как приготовить огненное зелье для них. Но! Точно не знаю ни я, ни кто-либо из моих людей. А без точного знания, нужно много времени на опыты.

— Ягба, а откуда ты всё это знаешь? Про пушки, про мою родину? Ты ведь никогда не был в Пунджабе и не встречал даже купцов из Индии?

— Кали на ухо нашептала.

— Не шути так! Богиня смерти — не повод для смеха.

— Ну, для начала, моя религия не признаёт ни её, ни Шиву, ни Вишну. Не говоря уже о ведических сказаниях, Будде, реинкарнации, кастовой системе и прочих радостях жизни на твоей родине.

— Всё равно, не надо.

— Ладно, не буду.

— А ведь ты специально сменил тему, чтобы не отвечать мне… — Зря я надеялся, что отмазка прокатила.

— Симран, нельзя быть такой наблюдательной.

— И всё же?