Отнять документы, набуздать по башке, и все! Делов-то! Ага… только вот потом – что? Набуздал. Уехал. Они приехали к Варе – знают, где живет. Все ведь разведали.
Или приедут к ней в училище – там поймают. И тогда как? Валить всех? И сесть за решетку? В ментовку – нельзя. Они работают с ними, считай, на пару. Да и шпана непростая – какое-то охранное агентство. Сейчас много таких пооткрывалось. Так что все непросто.
Квартира однокомнатная, в старом доме с жутким проходным двором и расхристанной «парадной», как ее называют питерцы.
Жуткое зрелище, эти самые проходные дворы. В них заходишь, как в лабиринт – небо далеко вверху, пустые замурзанные окна смотрят на тебя мутными глазами пропойцы. Как тут жить, как тут ходить ночами – не представляю! Нет, так-то представляю – для себя – хорошие охотничьи угодья, но как люди тут живут? Как они темными сырыми ночами пробираются в свои квартирки-клетушки?! И я еще ругал нашу «хрущевку», мол, район криминальный, окраина города! Да у нас там по сравнению с этими каменными джунглями – просто международный курорт!
Впрочем, внутри квартиры все оказалось не так печально. Большая, просто-таки огромная кровать (!!!) – первое, что бросилось в глаза.
Комната площадью метров двадцать, или больше, с множеством окон (угловая). Что-то вроде студии – картины на подрамниках, запах краски, карандашные наброски.
Варя рисовала и правда хорошо, но только вот особой искры я в ее рисунках не заметил. Неплохая чертежница – так можно назвать. В картине должно быть что-то такое, что… ну не знаю – что именно! Главное – она должна цеплять, трогать за душу, иначе это не картина, а мазня. Или фотография. А зачем нам фотографии, нарисованные от руки, если для того есть фотоаппараты?
Говорить Варе об этом, конечно, не стал. Нравится ей рисовать – пусть рисует. Мое-то какое дело?
На часах еще половина десятого утра, я на месте, надо дело делать! Ради чего приехал? Смотреть на Варю? Занятие приятное, особенно хороши бедра… грудь… попка… ооо… попка! И глаза, глаза зеленые, просто-таки в них тонешь!
Тьфу, черт! Ведьма! Интересно, почему ее обаяние не подействовало на подставщиков?!
Отбросив грешные мысли (не без труда, надо сказать!), я попросил Варю позвонить вымогателям. Телефон в квартире был, и это еще один плюс.
После недолгого и довольно-таки неприятного разговора (Я подслушивал по отводной трубке. Кстати – первый раз видел такое чудо, как отводная трубка!), договорились о встрече на три часа дня – с нас деньги, ей – документы с распиской. Эта дуреха расписку написала! Прямо на месте! Что должна ублюдкам двадцать тысяч рублей! ГАИ надо было вызывать, а не расписки писать! Дура!
Впрочем, и взрослые-то, сильные люди влипают, попробуй устоять перед напором мордоворотов – и заговорят, и так наедут, что мало не покажется. Так что обвинять Варьку тоже нельзя. Это не ее дело, с бандитами воевать!
Ну что сказать… место назначено, время назначено, что еще нужно? Транспорт, чтобы добраться! И больше ничего. Деньги? Деньги у меня есть. Белокопытов щедро насыпал мне бабла – и на проезд, и на путешествие. Хоть в ресторанах питайся, хоть – как хочешь. А потому – заказать такси.
Нет, заказывать не буду – на улице поймаю. Лучше не связывать телефон и пункт назначения. На всякий случай. Мало ли что там может произойти? М-да… мало ли что…
Через двадцать минут я стоял уже на улице, высматривая в потоке автомашин такси с зеленым огоньком. Простоял минут пять, потом мне это надоело, и я просто поднял руку, останавливая кого-нибудь.
«Кто-нибудь» оказался древним «жигуленком», за рулем которого сидел молодой мужчина лет тридцати, по виду какой-нибудь младший научный сотрудник, выехавший на промысел по совершеннейшей необходимости – семья, дети, а на зарплату м.н.с. не больно-то и пожируешь. Я назвал адрес (в двух кварталах от нужного места) и через сорок минут был на месте.
Расплатившись (Довольно недорого взял, кстати! Хотя… может, это теперь мне недорого, когда дома лежат десять тысяч баксов, а в кармане тысяча на «мелкие расходы»?), я побрел вдоль улицы, сверяясь с планом города, висящим у меня в голове. Времени было еще более чем достаточно, так что я решил осмотреться на местности, готовя пути отхода. То, что придется валить отсюда, и как можно быстрее, я ни на миг не сомневался.
Холодно, очень холодно, продувает даже дурацкое пальто с каракулевым воротником, которое я специально купил ради этой акции. Теплые ботинки, шерстяные перчатки, кроличья шапка – колхоз-навоз, да и только! Смешно было смотреть на лицо Вари, когда она оглядела меня с ног до головы. По сравнению с ней я был огромным ходячим куском навоза. Как и было задумано.
Оглядевшись по сторонам, увидел парадную с не закрывающейся дверью. Вошел, поднялся на пару этажей по вытертой каменной лестнице, увидел низкий подоконник с жестяной банкой, из которой торчали окурки. Присел, из портфеля (старого, кожаного – нашелся у Белокопытова) достал зеркало и пакет. Через пятнадцать минут вместо молодого парня на подоконнике сидел седой мужчина лет семидесяти, можно сказать – дед, на лице его короткая седая бородка, на носу – здоровенное родимое пятно, переходящее на щеку едва не до уха. Отвратительное, багровое, гадкое родимое пятно.