Белокопытов несколько раз звонко щелкнул перед моим лицом своими узловатыми пальцами, почему-то считая, что это щелканье способствует моему пробуждению. Не знаю – в щелканье дело или в чем-то другом, но через пять минут я уже сидел за столом и с жадностью поедал все, что поставил передо мной хозяин. Наваристый борщ, яичница на копченом сале, соленые огурцы и капуста, пирожки с мясом и сдобные плюшки – я мел все, на первых порах почти не ощущая вкуса, а с насыщением замедлил работу челюстями, и совсем уже отойдя от забытья, спросил задумчивого и молчаливого Белокопытова:

– Я сколько пролежал в отключке? Небось до утра, да? Маму предупредили?

– Маму предупредил, – кивнул наставник, искоса глянув на меня, и после недолгого молчания добавил: – Три дня.

– Что – три дня? – не понял я, и тут глаза мои едва не вылезли из орбит: – Три дня в отключке?! Да вы что?!

– Если быть точным – трое суток, – кивнул Белокопытов.

Я отпил чаю из здоровенной пивной кружки (А чего чикаться с мелкими кружечками?! Пить так пить!), прислушался к ощущениям – все вроде в порядке. Ничего не болит, ничего не ломит. Странных мыслей, не свойственных мне, не появилось. Не хочется убивать людей и мучить животных. Нет ничего странного в мыслях, голове. Ничего нового. Я – это я.

– Наставник… (Я запнулся.) Наставник, поговорим?

– А мы что делаем… пляшем, что ли? – Белокопытов явно был не в духе.

– Что случилось? Вы не в духе?

Белокопытов потер рукой лицо, усмехнулся:

– Да ладно… не переживай. Разберусь. С Варькой опять проблемы. Вляпалась куда-то там… дурища. Мне нужно будет отъехать на неделю, ты как, справишься без меня?

– То есть? – не понял я. – Что значит – справлюсь?

– Последить тут, потренировать парней. Я оставлю тебе ключи, покажу, где что лежит, а ты меня подменишь. Хорошо? Сможешь?

Я чуть не поперхнулся. Честно сказать – мне все это было совсем не нужно! Ну на кой хрен мне брать на себя такую ответственность? И чему я могу учить телохранителей? Да кто я такой, чтобы их учить? Они платят за уроки старому инструктору, который широко известен в узких кругах, а я кто? Кто я такой? Семнадцатилетний пацан! Что я могу преподать этим мордоворотам?! Чушь какая-то!

И как тогда мне быть?! Вроде и отказать стремно… все-таки наставник! Но и согласиться – один геморрой! Подумать. Время потянуть.

– А что случилось с Варей? – спросил, не надеясь на ответ. – Надеюсь, все не так плохо?

– Не КАК плохо? – криво усмехнулся Белокопытов. – Хреново. Она позвонила, что ей срочно требуются деньги. Двадцать тысяч. Что задолжала. И что если денег не будет – ее убьют. И времени у нее до понедельника.

Я не знал, что сказать. Нет, ну вот что можно сказать, когда слышишь такое? «Сочувствую»? Или чего еще? «Сама, дура, вляпалась»? А может, он ждет… «Давайте я съезжу и разберусь»? Ох ты ж… так оно и есть! Коварный старикан!

– Сегодня какой день недели? – Я снова уцепился за пирожок с мясом. Вкусные пирожки, надо сказать! Умеет хозяин печь пирожки, впрочем – и немудрено. В таком-то возрасте и не научиться готовить?

– Среда, – коротко сказал Белокопытов, бросив на меня быстрый взгляд. – Как теперь самочувствие?