— Не его, а Никитина.
Жена кивнула.
— Ах да. Этот начальник полиции. Он слишком много о себе возомнил.
— На самом деле нет. Он считает себя слугой закона и всё делает непосредственно по закону.
— А разве укрывать преступника законно?
— Людмила, ты не понимаешь, как полицейские мыслят. — ответил Виктор — Вернее, как мыслят те из них, для кого честь ещё, что-то значит. Они отрицают само понятие коллективной ответственности. Это мы можем применить силу к семье и друзьям преступника, если это поможет его найти, но полиция не так работает. У них действует «презумпция невиновности», то бишь человек невиновен пока не доказано обратное. А даже если улики есть, то любая их не состыковка автоматически трактуется в пользу обвиняемого. Для полиции лучше отпустить десять преступников чем осудить, хотя бы одного невиновного. Они ошибаются, но таковы их правила. Нельзя их за это винить.
— Нашим это не понравиться. — покачала головой Людмила, на что Драгович хмыкнул и махнул рукой.
— Пф! Тогда пусть своё недовольство выражают не мне, а князю. Его город — его правила.
Виктор сам принялся за еду, дав понять, что разговор окончен. По крайней мере, до тех пор, пока он сам не от ужинает.
Сергей жил у Алексия уже два дня. Он помогал старику по хозяйству, убирался в церкви, но вынужден был прятаться во время приёма паствы, чтобы снизить риск обнаружения себя.
Но бесконечно так продолжаться не могло. Сергей это понимал, но не спешил искать выход из ситуации. Он не был верующим, но ему нравилась искренность и доброта священника. Отец Алексий всегда готов был выслушать его и поделиться собственными размышлениями о происходящем.
— Святой отец, я могу задать вопрос? — спросил Сергей, когда они готовились к обеду.
— Всё что угодно, сын мой.
— Как получилось, что вы отделились от Церкви?
— Я не отделялся. — ответил отец Алексий — Этот Божий Храм официально находится под юрисдикцией Ирийской Православной Церкви.
— Святой отец, вы знаете о чём я. — настаивал Сергей.
Старик грустно вздохнул.
— Что ж, скрывать не буду. У меня возникли, скажем так, «академические разногласия» с епископами, а патриарх встал на их сторону.
— Не те ли разногласия, что были у святого Андрея?
— Почти. В моём случае, пол века назад, не стоял вопрос о прямой передаче власти Церкви, да и не мог стоять.