Я понимал, что у меня есть лишь несколько секунд, чтобы получить нужные мне сведения. Так что я набрался смелости и заговорил напрямик. «А как вам “Четверо благочестивых”?» – спросил я, когда он уже отвернулся, собираясь уходить. Он быстро повернулся: «А что?» Я незаметно, слово за слово, подвел разговор к тому, знает ли он, кто такие эти «Четверо». Разговаривал он очень охотно, ему было интересно знать, что думаю я, но больше всего его интересовало обещанное вознаграждение. В общем, он увлекся разговором, а потом неожиданно чуть подался вперед, постучал меня грязным пальцем по груди и начал высказывать предположения: «А что если бы кто-нибудь…» и так далее.

Тут Пуаккар рассмеялся, но смех его закончился сонным зевком.

– Вы знаете, как это бывает, – сказал он, – и знаете, насколько наивны невежды, когда хотят скрыть свое истинное лицо, вдаваясь в подобные «предположения». Вот и вся история. Он – Маркс его фамилия – думал, что память что-то подскажет ему, если он случайно встретит кого-то из нас. В расчете на это его и отпустили… Он сказал, что завтра собирается обыскать весь Лондон.

– Работы на целый день! – рассмеялся Манфред.

– Это точно, – серьезно согласился Пуаккар. – Но послушайте, что было дальше. Мы расстались, я направился в западном направлении, уверенный, что нам ничего не грозит. Зашел на рынок «Ковент-Гарден», ведь это одно из тех мест в Лондоне, где человек, гуляющий по улице в четыре часа утра, не вызывает подозрений. Прошелся по рынку, поглядывая на торговцев и покупателей, а потом резко развернулся и столкнулся лицом к лицу с Марксом! Он испуганно улыбнулся и кивнул.

Не дожидаясь моих вопросов, он начал объяснять, как там оказался.

Я спокойно выслушал его и снова пригласил на кофе. Сначала он колебался, но потом согласился. Когда кофе принесли, он придвинул свою чашку поближе к себе и как можно дальше от меня. Тут уж мне стало окончательно ясно, что мистер Маркс все же раскусил меня, что я недооценил его ум, и что все это время он лишь делал вид, что не узнает меня. Ему удалось заставить меня в это поверить.

– Но почему?.. – произнес Манфред.

– Я задаю себе тот же вопрос, – сказал Пуаккар. – Почему он не арестовал меня? – он повернулся к Леону, который до сих пор слушал молча. – Скажите, Леон, почему?

– Объяснение очень простое, – спокойно ответил Гонзалес. – Почему Тери не предал нас? Алчность – вторая мощнейшая сила цивилизации. Он сомневался насчет вознаграждения. Возможно, испугался, что полиция его обманывает… Большинство преступников не доверяет полицейским. Может быть, ему нужны были свидетели. – Леон подошел к стене, на которой висел его плащ, с задумчивым выражением надел его и застегнул на все пуговицы. Потом погладил себя по гладковыбритому подбородку и положил в карман стоявший на столе пузырек.

– Я надеюсь, вы оторвались от него? – спросил он.

Пуаккар кивнул.

– Где он живет?

– Ред-Кросс-стрит, 700. Это в Боро[42]… Обычные меблированные комнаты.

Леон взял со стола карандаш и набросал на краю газеты голову.

– Похож? – спросил он.

Пуаккар внимательно изучил портрет.

– Да, – удивленно произнес он. – Вы что, видели его?

– Нет, – ответил он, – но у такого человека должна быть такая голова.

На пороге он задержался.