Мари вышла из комнаты и прошла к комнате брата. Стражи у двери поклонились ей и позволили постучать.

Дверь открыл страж с другой стороны, он впустил ее без слов. Ее брат был там, окруженный советниками, его военным советом.

Сцену перед ней можно было посчитать смешной. Хоть они заняли всю гостиницу, командиры решили, что общая комната на первом этаже была слишком легкодоступной для их тайных военных советов. Вместо этого они использовали комнату ее брата, установили большой стол с картами в маленькой комнате. Генералы и лорд втиснулись вокруг него, один генерал едва мог стоять, постоянно сжимал край стола, чтобы не упасть на кровать, сдвинутую в угол. Мари сдержала улыбку, неуместную для ситуации.

Хироми не был Джуро. Братьев разделяли не только годы. Джуро никогда не хотел быть главой семьи, хотел жизнь солдата. Он не был лучшим лордом, но был честен и прямолинеен. Не политик, даже не лидер, подходящий его обязанностей, а хороший человек. Он достаточно хорошо руководил ими.

У Хироми не было телосложения Джуро. Как и Джуро, Хироми обучался военному искусству, но никогда не относился к этому так, как его старший брат. Хироми, младший из трех, хотел стать лордом дома Кита. Мари считала, что его амбиции коренились в естественном инстинкте хотеть того, чем вы не могли обладать.

Если бы не серьезность ситуации, эта ирония рассмешила бы Мари. Хироми не присутствовал при коронации Джуро. Джуро подошел к их отцу, преклонив колени, и умолял забрать у него корону. Он хотел вернуться и командовать своими людьми в армии.

Их отец был огорчен просьбой, но, наконец, сказал: «Истинный признак правителя — это желание не править. Мое решение остается в силе».

Джуро не спорил, движимый честью. Но Мари видела, как он сжимал и разжимал кулаки, когда выходил из комнаты все эти годы назад.

Зато Хироми боролся и строил планы годами, пытаясь выиграть гонку, в которой он был единственным участником.

Теперь обстоятельства дали ему то, чего он желал, и Мари признала, что со временем Хироми мог стать намного лучшим лордом, чем был Джуро. Хироми не понимал войны и был ослеплен своей жаждой большей власти, но он понимал людей. Правильно направленный, Хироми мог изменить Королевство. Такова была цель Мари.

Хироми заметил ее, но командиры не остановили встречу. Место Мари в доме было уникальным. Она была одним из близких советников Джуро и потому могла проходить в комнату совета. К сожалению, она не могла больше ничего сделать. Джуро понимал, что хороший совет мог прийти отовсюду, но мужчины в комнате это мнение не разделяли. Если она осмелится высказать свое мнение, ее прогонят с собраний.

Генералы Хироми рассказывали ему о движениях отрядов других домов. Мари заметила, что для них другие звучали как враги. Они еще не воевали, но генералы верили, что конфликт был предрешен.

В записке Мари сообщалось о смерти Шина этим утром. В ответ войска лорда Исаму подошли ближе к лагерю беженцев. Из-за этого армии Шина, возглавляемые теперь его младшим братом Каташи, сомкнулись в обороне. Все это Мари уже знала. После нескольких минут встречи она была почти уверена, что армии вот-вот столкнутся.

Генералы выделяли холмы, куда, по их мнению, Хироми следовало перебросить свою армию. Они высчитали место предстоящего конфликта и полагали, что более высокая местность ставила их в наиболее выгодное положение.

Когда в разговоре наступил перерыв, Мари шаркнула ногами, привлекая к себе внимание. Она низко поклонилась, притворно извиняясь за незначительное нарушение.

— Я дико извиняюсь, генералы, но я только что услышала новости о смерти короля Шина. Я знаю, что время очень важно, но могу ли я провести несколько минут наедине с моим братом, чтобы разделить скорбь о другой королевской смерти вскоре после того, как Масаки присоединился к Великому Циклу?

Оправдание было неубедительным, и Мари не сомневалась, что все в комнате видели ее уловку, но Мари не думала, что у нее было время на хитрость. На этом собрании будет принято решение начать войну. Тем не менее, вежливость была учтена, и у них не было другого выбора, кроме как уступить. Они согласились, неохотно предоставив Мари и ее брату несколько минут наедине.

Хироми не понравилось, что его прервали. Мари не удивилась. Он ненавидел мысль о том, что его генералы считали, что он слушал советы своей старшей сестры. Как и Джуро, он признавал ее мудрость и смотрел на нее как на старшего брата, но никогда не признавал этого публично.

— Сестра, — сказал он с заметной резкостью в голосе.

— Прошу прощения за свои действия, но тебе нужно сделать паузу и подумать.