— Он слишком доверчивый. И хочу тебе посоветовать: не своди глаз со свадебного торта. Скажи Юлии, пусть отрежет первый кусок откуда-нибудь снизу, ведь, если Сату решит навредить, она первым делом подсыплет чего-нибудь в торт.
— Она говорила тебе, что хочет сделать нечто подобное?
— Мне так показалось, хотя она несла всякую чушь.
Хлопнула дверь, на кухню зашел Юрий. На плите булькал суп, Ханна громко говорила, поэтому я не услышала, как «ягуар» въехал во двор.
— Как вкусно пахнет! — Юрий улыбнулся Ханне.
В его волосах застряла пара сосновых иголок, глаза весело блестели, и он вовсе не выглядел расстроенным или опечаленным.
— Луковый суп, — ласково улыбнулась она ему в ответ.
Юрий Транков может быть твердо уверен, что в этом доме у него есть как минимум один союзник.
Мне на телефон пришло сообщение, но я не решилась прочитать его на кухне. Вышла, закрыв за собой дверь, прошла по двору и лишь потом удалилась к себе в комнату и достала мобильный. Сообщение было от Давида. Я прочла его, и кровь застыла у меня в жилах.
«Дорогая Хилья, я нашел тайник Гезолиана, в котором он хранил изотоп. Он был там, где я и думал, — в развалинах коровника в Коппарняси. Теперь дошла очередь и до твоего плана, золотко. Пора действовать. Целую, Давид».
22
Я была готова сорваться и ехать в Коппарняси, но сдержалась и просто отправила Давиду сообщение, в котором обещала встретиться с ним как можно скорее. Юлия вернулась из сауны и отправилась сушиться к себе в комнату, по дому тут же распространился приторный запах средства для укладки волос. Юрия не было видно, наверное, ушел к себе в студию. Что бы я ни сказала ему сейчас, это прозвучит фальшиво и неискренне, поэтому решила пока держаться от него подальше и попросила Ханну оставить мне еду в холодильнике. Когда все отправились ужинать, я пошла в сауну, после нее окунулась в ледяное море и лишь после этого снова почувствовала себя нормальным человеком. Ночью мне приснился Юрий. Он кричал и молил о пощаде, а какой-то мужчина избивал его плетью. Я пригляделась и узнала в мучителе Давида.
Утром в полвосьмого Юлия постучалась и попросила составить ей компанию для пробежки. Я оделась, выпила стакан апельсинового сока и вышла во двор. Мы побежали по берегу моря, чувствуя, как тепло, уже совсем по-летнему греет солнце. По дороге проехал школьный автобус, загнав нас почти в канаву, Юлия погрозила кулаком ему вслед. На бегу я раздумывала, под каким предлогом улизнуть из дома, но Юлия сама предложила решение: в одиннадцать к ней придет косметолог делать эпиляцию, маникюр и педикюр. Эти процедуры займут не меньше трех часов, и от радости я рванула вперед, оставив Юлию далеко позади.
Через полчаса я сходила в душ и отправила Давиду сообщение: скоро буду. Чтобы не терять времени на завтрак, взяла с собой в машину бутерброд и банан и выпила кофе, пока одевалась. Вытащила из кармана брюк кольцо и задумалась, на какую руку его надеть. Казалось, рубины посмеиваются надо мной, понимая, что сейчас я пытаюсь изобразить ту, какой не была на самом деле. Ну и ладно, в конце концов, нет такого закона, который запрещает человеку просто так носить кольцо на безымянном пальце левой руки. Интересно, сколько стоят рубины? Я не знала и не хотела даже думать о том, на какие деньги они куплены.
Задумалась, на чем ехать: Сюрьянену мог понадобиться его джип, а просить «ягуар» у Юрия не хотелось. Он наверняка догадался бы, куда я собираюсь. Тут я вспомнила, что у хозяина в гараже стоит маленький пикап с регистрационным знаком УСК-07, на котором не ездили всю зиму. У него наполовину спустились колеса, но до ближайшей заправки я добралась без приключений, а там все быстро исправили.
Давид ждал меня на веранде гостиницы, перед ним стояла чашка чая и вазочка с печеньем.
— Будешь? — спросил он, поднявшись и обнимая меня.
Но я хотела вовсе не печенья. Он, не торопясь, допил чай. Темные очки скрывали от меня выражение его глаз.
— Пойдем прогуляемся, — предложил он. — Только сначала зайдем в комнату, мне надо переобуться.
В гостиничном номере не стоило обсуждать такие вещи, как радиоактивный изотоп, звукоизоляция здесь была далека от идеальной. Однако, войдя в комнату, Давид принялся раздевать меня. Я стащила с него куртку, затем футболку поло, и мы упали на кровать. Мы старались не шуметь, но казалось, что даже кровать скрипит слишком громко. Я уселась на Давида верхом и принялась скакать на нем, как наездник на дикой лошади, его руки ласкали мою грудь, гладили спину, шею, бедра. Затем он лег на меня сверху, сомкнул руки у меня над головой и принялся целовать так, что я чуть не задохнулась, изнемогая от наслаждения. Я хотела его все сильнее и сильнее и, обвив ногами его торс, прижималась к нему теснее, и в какой-то момент мне показалось, что мы слились в единое целое. Мы оба были молоды, сильны и голодны, Давид кусал меня за плечи, а я, как дикий зверь, впилась ногтями ему в спину, оставляя на ней красные царапины.