— Мне страшно, — тихо прошептав, призналась она. — Ты ж должен понимать, что штамп в паспорте отнюдь не панацея. Поспешишь, людей насмешишь. Мы уже это на практике доказали.

— В этот раз все будет по-другому, чертик. Обещаю.

Как удачно, что мы уже прибыли на место и я мог её поцеловать. Податливые губы Василисы послушно раскрылись, и она ответила на поцелуй.

— Не зарекайся, Егор. Откуда ты можешь знать, что случится с нами завтра? — ответила она спустя несколько минут, когда я соизволил отпустить её ротик из плена, чтобы восстановить сбившееся дыхание.

— Все будет хорошо, верь мне.

— Так полагаю, опять ночуешь у меня?

— Разумеется, — провожу нежно большим пальцем по её скуле. — Сегодня приставать не буду, если сама не захочешь, но ночевать будем теперь только вместе, — поднял вверх руки.

— Наглец.

— Я такой, — хитро улыбаюсь. — Тебе же нужен решительный мужчина, а не какой-нибудь соплежуй.

— Бери Ксюшку и пошли уже, решительный, — дала добро Василиса.

Через неделю я все-таки смотался на разведку в местный загс. Однако там меня ждал весьма неприятный сюрприз. Если сюрпризом можно назвать подобную подставу.

Гиббона мать!