— Какой цирк, Егор? У меня работы еще непочатый край.

— Работа не волк, сама знаешь. Вась, выходи, а? Мы соскучились.

— Что ты со мной делаешь, Гордеев? — вздыхает в трубку. — Дайте мне минут десять, ладно?

— Только десять минут, Чертик, не минутой больше.

Ровно в обозначенное время она показалась из здания и направилась к Роверу.

Усевшись на переднем пассажирском, недовольно поджала губы, явно сдерживая себя от едкого замечания.

Как всегда, спасла ситуацию Ксюшка.

— Мам, а поцеловать?

— Иди сюда, разбойница, подставляй щечки.

Наблюдаю с интересом за этим ритуалом, немного завидуя собственной дочери.

— А папу? — тут же вступает в борьбу за мои интересы, маленькая хитрюга.

— Что, папу? — прикидывается дурочкой Василиса.

— Его тоже целуй, — отдает распоряжение.

Вася переводит растерянный взгляд с дочери на меня и обратно. Хмурится сначала, потом фыркает:

— Ну, чего смотришь на меня? Подставляй щечки, Гордеев.

— С удовольствием, дорогая.

Склоняюсь ближе к ней, подставляя правую щеку, а потом быстрым движением оборачиваюсь к ней лицом, так что чмок Василисы приходится в аккурат в мои губы.

Отстраняется, возмущенно раздувая крыльями носа, но никак не комментирует совершенный мной произвол.

— Мам! Мамочка! А папа такой дом красивый купил, не п’едствляешь.

— Представляю, — хмыкает, одарив меня еще одним нечитаемым взглядом