— Ну, думаю, началось, — только и нашелся, что сказать, майор. — Ладно. Наверх они пойти не могли, там сейчас эксперты. Увидели бы. Значит, на платформах. Пошли-ка, проводишь.
— Пойдемте, товарищ майор, — с видимым облегчением согласился тот, поняв, что допрос окончен.
Котов прищурился.
— Звание откуда знаешь?
Лейтенант кивнул через стекло на стоящего на улице Беклемешева.
— Слышал, когда товарищ капитан предупреждал ребят из оцепления. Говорят, что вы возглавляете эту операцию от ФСБ.
— А у тебя слух хороший, верно? — спросил Котов, и непонятно было: то ли хвалит, то ли ерничает. — Наверное, в школьном хоре солировал?
Лейтенант растерянно заморгал.
— Ладно, не тушуйся, парень. Я пошутил. Пойдем, покажешь этих людей с телевидения.
Они зашагали через тоннель к платформам. Табло все еще хранили информацию о не уходящих и не прибывающих уже поездах, а кафельные стены эхом отбивали такт шагов.
08.15
Марафонец знал, что они здесь. Они не могли не быть тут. Наверняка смотрят, впитывают ощущения, чтобы потом рассказать остальным.
Марафонец покрутил головой, осматривая многочисленную толпу. Через час-полтора-два, смотря как пойдут дела у саперов, все эти зеваки побегут домой с выпученными от возбуждения глазами. Это будет самое умное, что они смогут сделать. А потом… Потом будет эвакуация. Обязательно. У властей, как говорили в армии, сыграет очко. Тем более что ни спецслужбам, ни властям еще не приходилось иметь дела с прессингом такого масштаба. Они не знают, как действовать в подобных ситуациях.
Марафонец поежился. Признаться, здесь, в толпе, он чувствовал себя довольно неуютно. Случись что, и бежать ему будет некуда. Он видел подъехавшую к вокзалу черную «Волгу» и, конечно же, сообразил, что за человек сидит в салоне.
Сзади загудели, толпа подалась вперед. Наверное, там, у вокзала, происходило что-то жутко интересное.
— Во, гады, че делают, — пробурчал кто-то за спиной справа.
Марафонец дернул плечом, пытаясь обернуться, наступил кому-то на ногу, и ему тут же дали под ребра, чувствительно дали, умело, буркнув: «Ну ты, дядя, смотри, чего делаешь-то». Он поморщился, но отвечать не стал, хотя и мог вырубить нарывающегося на скандал молодца одним ударом.
Приподнявшись на цыпочки, Марафонец потянулся вверх и увидел наплывающую из-за толпы крышу автобуса, за стеклами которого четко различил затянутые в темное фигуры в касках.
— Глянь! — возбужденно зарокотал справа дородный мужик с красной пропитой физиономией и носом картошкой, украшенным сизыми прожилками. — Спецназовцев пригнали, гады. Ну, блин, попомните мое слово, будет кровушка.
Автобус продирался сквозь толпу, как доисторический мастодонт через асфальтовые болота. Медленно, тяжело, отфыркиваясь выхлопами, словно отдуваясь, прополз в паре метров от них и пересек ограждение, длинный ряд омоновцев, на щитах которых играли блики осеннего солнца.