Столько лет я не могла напасть на их след, столько времени я скиталась и мучилась, и уже было отчаялась! Но всё же выискала неуловимую Месть, и благодаря ей обрела больше, чем моё рискованное существование — откровенную любовь, крепкую семью, и наконец-то душевный покой.

— Хорошо, хорошо, — на меня быстро подействовало предупреждение.

— Мира, может не стоит тебе на всё это смотреть? — в определённый момент Маркус позволил взглянуть на убийц через себя.

— Нет, Маркус, иначе я не смогу спокойно спать ночами. Почти каждый раз ты вытаскиваешь меня из ночных кошмаров. Мне нужно успокоить души.

— Понимаю, тогда соберись.

Я всё-таки вышла из сознания Маркуса, чтобы наблюдать происходящее со стороны. Это единственное, что позволила себе сделать. Тем временем вокруг всего комплекса стали раскручиваться энергетические потоки, заставлявшие осуждённых рычать от дискомфорта. Сначала их выдавали неоновые плазменные волны, утверждавшие свою силу, а позже радиус их действия замерцал прозрачной вуалью с голубыми сверкающими песчинками. Приговорённых мужчин освободили от цепей и оков. Злобный взгляд Хирурга и остальных пронизал меня ненавистью, несмотря на разделяющую нас невесомую стену и приличное расстояние.

— Дэмиантийская подстилка! — сознание пронзил низкий взбешённый хриплый голос. — Недооценили мы тебя.

Я ответила тем же, только спокойно.

— Неужели? — воспользовавшись частичной трансформацией, ардкатарианской и дэмиантийской рукой отвесила смачный неприличный «фак». — Всегда нужно довершать незаконченные дела! — с издёвкой послала им четверым ехидный импульс.

Рожа Хирурга онемела в ужасе.

— Быть не может! — он неверующе смотрел то на меня, то на Маркуса, — «Трёхликая» … и «Вестник смерти»?! — Нет, нет…, — с растерянными словами уставился в пол. — Велена была даʼарианкой…, твоя кровь тоже проверялась…, лишь мальчишка унаследовал отцовские гены…, — узник заклинило шёпотом. — Неужели пророчество — это правда? Я не верю в этот бред! — со стойкостью он пронзил меня взглядом и рявкнул. — Анализ крови не может врать!

— Не учли одного, — Маркус с насмешливой ухмылкой остудил уверенность обречённого, — каждый раз кровь была не матери Мирославы, также как и не её.

— Твари! — оскалился убийца.

— Её подменяла сама Вайолет, — супруг дожал осуждённого до истерии.

— Продажная сука!

— Не тебе, чужеземец, тявкать! — прорычал Маркус. — Вы смогли обмануть Стражей Верстрея, но Верховный Кодекс един для всех без исключения!

Все приговорённые ещё носили человеческий облик, но внезапно Маркус перевоплотился в мидгардерианца. Своё ошарашенное состояние я не успела оценить, так как в центре зала началась безжалостная расправа. Меч Маркуса являлся не только оружием, но и особым древним артефактом. В доли секунд двое осуждённых легли на пол обезглавленными, ещё пара обречённых была рассечена пополам. «Это всё?» — я застыла в недоумении и даже в немом разочаровании, но меня вовремя предупредили.

— Это далеко не конец, — в мыслях полился низкий голос Маркуса. — Клинок лишь безвозвратно высвободил первый кокон.

А вот теперь началось интересное — над телами «погибших» образовались темные сгустки энергии, пытавшиеся слинять сквозь плазменную завесу, только их откидывало обратно в центр комплекса. Это не атэмий, я была уверена, что-то чужеродное для нашего мира, для нашей Вселенной, но размышлять не позволило раскатистое зверское рычание и рёв, проснувшийся по всему залу. Падая на пол, непонятная среда рассыпалась песчинками, после чего они закрутились в воронку и обрели ужасающие разные черты.

Переливаясь графитовыми волнами, четырёхметровая длинношерстная тварь с четырьмя лапищами и когтями на двух массивных ногах с венцом, усеянным костными дугами, соединяющихся с шейным отделом, рванула на Станисласа, но его поддержал Велес, приобретший такой же устрашающий, но живой телесный облик. После непродолжительной схватки он разодрал его на части, а последнее слово ему забил прямо в грудную клетку Маркус. Восстав, дымка снова рассыпалась песчинками, закружила в воздухе и метнулась в другой угол зала и в другом качестве.