– В темницу под дворцом, – невозмутимо ответил Вэйдун.

Мы выскочили на широкую аллею и направились к возвышающемуся впереди дворцу, но не стали взбираться по белокаменным ступеням, а обогнули здание. Сзади обнаружилась деревянная дверь, которую сторожили снаружи. Они отворили ее перед принцем и пропус тили нас внутрь. Преодолев темный коридор, мы спустились по лестнице, повсюду стояли стражники, которые добросовестно несли свою службу. В самом низу была сеть просторных помещений и зарешеченных ниш – камер для преступников. Кого могли держать в темницах под императорским дворцом, если для преступников уже была тюрьма на окраинах города? Я вгляделась в камеры и поняла, что они не могли похвастаться обилием заключенных. Возможно, это бывшая тюрьма, которую теперь из соображений безопасности перенесли подальше от императора и его двора.

– Вы будете меня ненавидеть, – словно извиняясь, сказал Вэйдун. – Нам нужна эта камера.

Последняя фраза предназначалась молодому стражнику. Юноша молча открыл решетку, на которую указал принц.

– Закройте нас внутри.

Вэйдун втолкнул нас в камеру. На секунду мне показалось, что он хочет запереть тут нас обеих – кто знает, что вспыхнет в его безумной голове? – но, вопреки опасению, он нырнул следом за нами, и стражник запер клетку.

– Вэйдун! – воскликнула императрица. – Немедленно объяснись!

– Вот. – Принц указал на кровать, где лицом к стене дремал какой-то человек.

– Кто это? – Она нахмурилась.

Вэйдун подошел к человеку и перевернул его на спину.

Шарахнувшись назад, я в ужасе закрыла рот руками. Мэй, напротив, подошла ближе к кровати, внимательно вгляделась в лицо заключенного и резко вытащила висевший на поясе платья кинжал, словно приготовившись защищаться, – так знакомое лицо ее испугало.

– Не нужно, – Вэйдун мягко взял ее за руку и отобрал оружие.

Я нашла в себе силы, чтобы возмутиться:

– Что ты наделал? Как ты мог? Теперь нам всем конец!

Он не преувеличивал, когда сказал, что сложности будут у всех. И я не преувеличивала, когда сказала, что нам всем конец.

Вэйдун похитил принца Тугана.

Это разозлит Жанбулата. Он в долгу не останется. Пора готовиться не просто к вой не, а к бойне. Его месть будет жестокой. Мирных баифанских жителей он не станет щадить. Женщин, детей, стариков – всех жестоко убьют. Дядя может истребить весь баифанский народ.

– Объяснись! – снова потребовала Мэй. – Ты подставил меня! И теперь мне это всё разгребать! Я объявлю вой ну Алтан-Газару, пока они не объявили ее нам!

– Зачем ты это сделал? – продолжала негодовать я. – Ты ведь хотел защитить свой народ! Ты понимаешь, что теперь Жанбулат сосредоточит все свои силы на вой не с Баифаном?!

– Дело вот в чём, – спокойно заговорил Вэйдун, виноватым он вовсе не выглядел. – Когда мы сражались с Туганом на званом обеде, я понял, что кто-то его контролировал. Точнее, его разум. И, похоже, это продолжалось довольно долго. Под влиянием моей силы связь с этим кем-то разорвалась, и Туган смог мыслить самостоятельно. Я не мог его отпустить, нужно было узнать, кто дергает за ниточки. Это не генерал Шенер, я проверил. Самое разумное объяснение – каким-то образом Туганом управлял Жанбулат. Я держу его здесь, потому что он ничего не понимает и даже не знает, кто он. Собственный отец подавлял его волю на протяжении долгого времени. Мы не можем отпустить Тугана в Алтан-Газар, парень и так настрадался. Если он вернется, его снова начнут контролировать и использовать, чтобы убивать людей. Туган – просто оружие в руках своего отца.