Тут из боковой двери выскочил мужчина ещё более солидных размеров, весь красный от ярости – это был владелец ресторана. Шестое чувство подсказало Владу – их сейчас будут бить.

Владислав выхватил из кошелька все деньги и бросил их без счёта на стол. Затем он перевернул столик – хрустальное блюдо упало на пол и разбилось, осколки стекла брызнули по залу, зелёные салатные листья вперемежку с колечками перца и зёрнами кукурузы рассыпались по полу.

Однако, Измайлов понял, что так просто им всё равно не уйти: с четырёх сторон к ним приближались мощные фигуры охранников. Ида, побелевшая от ужаса, спряталась за спину Артемия. У Владислава не осталось выбора. Он мгновенно активизировал браслет и заорал: «Стокаре»! Браслет выстрелил почти невидимым бордовым лучом, и охранников, как жуков на булавках, приклеило к стенам. Дорога к двери была свободна.

– Уходим! – по-эльфийски заорал Влад.

К счастью, повторять не пришлось. Четверо друзей выскочили из дверей ресторана, опрометью промчались вниз по улице и затерялись в толпе. Им повезло: никто не стал их преследовать…

– Да вы просто гении! – распекала неразлучную четверку Руни. – Экзотики, видите ли, им захотелось! Мало того, что устроили заварушку в ресторане, так ещё и воспользовались магией.

– Магией воспользовался я один, они тут ни при чём, – тихо, не поднимая глаз, ответил Владислав.

– Молчи уже! – в сердцах бросила ему Саманта. – Вы все четверо будете наказаны. Как оценить вашу «экскурсию», я решу позднее.

– Ну вот, пообедали, – мрачно сказала Ида, когда они, наконец, выбрались из кабинета Руни. – Век не забуду…

На той же декаде на уроке верховой езды, почти в самом конце урока, Ида, Бьянка, Грета, Вега и Белла затеяли состязание – прыжки через барьер. Планка барьера поднималась всё выше и выше.

После каждого удачного прыжка Вега, улыбаясь, оглядывалась в сторону Влада.

«Ну почему Бар не остановит их? – думал Влад, глядя на состязающихся. – Ведь это опасно». Владислав оглянулся на преподавателя: тот наблюдал за соперницами с лёгкой улыбкой – Ида и валькирии, лучшие наездницы первого курса, были его любимицами. Если бы на их месте был кто-то другой, Бар запретил бы прыгать, в мастерстве этой пятерки он был уверен.

Наконец планка барьера была установлена на такой высоте, что Вега отказалась продолжать состязание, Белла, разогнав лошадь, передумала прыгать практически у самой планки и остановила своего скакуна, поставив его на дыбы. Грета и Бьянка перемахнули через барьер с такой лёгкостью, будто у их лошадей выросли крылья. Влад, Артём и Алиса надеялись, что у Иды хватит благоразумия не рисковать зря, но Гельде, посмотрев на барьер, направила свою лошадь к дальнему концу стадиона, чтобы был побольше разбег.

– Ида, не надо! – заорал Артём.

Ничего не ответив, эльфийка развернула лошадь, и на мгновение Владу показалось, что на лице кузины мелькнуло сомнение. Но вот она тронула лошадь, и тишину, нависшую над стадионом, разорвала мерная дробь копыт.

Ида прильнула к шее несущейся лошади, трое друзей по старой лердовской привычке скрестили пальцы, и, казалось, перестали дышать. Лошадь, как птица, взлетела над барьером, но когда уже казалось, что всё позади, она зацепилась задней ногой за планку, и от этого лёгкого толчка Ида, как пушинка, вылетела из седла. Тишину растопил громкий крик, к Иде бросились все, кто был на стадионе. Влад и Артём в четыре руки пытались удержать на земле мечущуюся от боли девочку.

– Ида, где больно? – рявкнул, пробившись сквозь плотное кольцо, Бар.

– Рука! – сквозь слёзы прошептала Гельде.

Только теперь Влад заметил, что левая рука кузины приняла совершенно неестественное положение.

Бар подхватил девочку на руки, Ида стала вырываться: «Я сама пойду».