А если и найдут — так хрен с ними! Нужно было достоверно сыграть ограбления, вот и все.

Возвращаюсь домой, затаскиваю лестницу и иду спать. Грита тихонько посапывает и подергивает аппетитными ногами под теплым одеялом. Наверно, что снится ей поход в «Торговый двор» и прочие радости взрослой женщины.

Я забираюсь под свое одеяло, думаю напасть на сонную подругу, но тут же засыпаю.

На следующее утро учу Гриту не задавать хотя бы при Клое и Троне лишних вопросов и вместе с хозяином иду в мастерские. Лицо у меня спокойное, чтобы сегодня вечером-ночью не случилось — это меня никак не касается.

Никто меня не видел, а все, кто знал о встрече — уже мертвы.

Потом иду в Совет и там понимаю, что новости о случившемся душегубстве и ограблении дома прямо на Ратушной площади еще не распространились в городе. Но всем на самом деле не до таких проблем.

В Совете царит радостное веселье и творится настоящий праздник.

Пока я решал свои личные вопросы и бродил по ночному городу, военное командование Астора выступило к реке в настоящий такой поход с переправой на берег, занятый противником. Привезли на нескольких десятках подвод лодки, четыре сотни самых отборных гвардейцев с тремя десятками Охотников ночью переправились на тот берег. И достаточно внезапно напали на расслабившихся степняков.

Все это случилось вчера днем и вечером, потом всю ночь считали убитых и пленников, чтобы утром прислать гонца.

— Убито четыре сотни врагов! Взято в плен два десятка! Наши потери минимальные! — громко и с большой гордостью вещает командир Гвардии по докладу гонца.

Так уверенно об этом говорит, что я даже поверил ему на какое-то время.

— Ну, неплохой расклад. Если потери и точно минимальны. Неужели они смогли так подкрасться, что напали совсем внезапно? — раздумываю я. — А степняки оказались не готовы, не успели вскочить на коней и использовать своои страшные луки?

В общем в Ратуше большой праздник, враг разбит и бежит, родные просторы героически освобождены, и я вместе со всеми сначала радуюсь озвученной победе.

Потом меня просят быстро собраться и ехать спасать раненых, которых тоже совсем немного.

Тут я сильно и громко удивляюсь, почему меня заранее не ознакомили с такими планами и сразу не привезли на лечение.

— Я бы мог сразу начать помогать раненым воинам!

Однако, как-то мне никто ничего не хочет отвечать и только командир Гвардии поглядывает насмешливо в мою сторону. Остальные делают вид, что ничего не слышат, это тоже такая понятная позиция недовольных моими словами товарищей Капитанов.

— Вот ведь, гнида, полез реку форсировать с никогда этим не занимавшимися людьми и повезло дятлу. Но я бы спас там много народа по-всякому.

Вот чего я не ожидал, что меня упорно станут игнорировать и отказываться привлекать к планированию защиты города.

— Ладно, им же хуже. Еще на коленях приползут, твари хитрожопые!