Успокаиваю себя такой мыслью, что я слишком нужен людям, чтобы погибнуть по замыслам какой-то старухи, самой же отъявленной рейдерши, которая когда-то при власти мужа отобрала у моих работниц сильно преуспевающий бизнес.

Отобрала и просто его погубила, а так сколько бы он принес денег Орнии с подругами, а в итоге и мне тоже?

Так что не бабушка-божий одуванчик теперь в моем прицеле, а реальная старуха-процентщица, к которой когда-то приметился топором тот самый Родион Раскольников.

Только та просто деньги в рост давала под высокий процент, конечно, вот и вся ее невеликая вина перед прогрессивным человечеством. А может, что и не вина даже, это уже как посмотреть.

А эта тварь реально организует покушение на близких мне людей, причем организует очень четко и продуманно, так что не получится нам жить рядом вместе.

В общем подогрел я свой гнев, как следует, за это время, чтобы рука не дрогнула в критический момент.

Прошло с десять минут, когда я расслышал шаги около входа с той стороны. И когда щелкнул замок в крепкой двери, уже полностью оказался готов к встрече.

Только сделал первый шаг за порог жулик Хледвик, прощаясь весьма довольным тоном со своей заказчицей, как древко толстого арбалетного болта с очень широким острием оказалось загнано ему глубоко в сердце. Да так, что он и охнуть не успел, да и не может это даже сделать, ведь моя широкая ладонь надежно прикрыла ему распахнувшийся в смертельной муке рот.

Его дергающееся нетяжелое тело я легко поднял и бросил на закрывающую дверь мамашу Кройнцев со свечой в руке.

Старуху конечно снесло этим ударом, свеча упала и погасла, но на столе стоит тот же керосиновый фонарь и дает достаточно света. Достаточно, чтобы я сразу подлетел к ней, сильно ошарашенной случившимся, прикрыл на всякий случай рот и вонзил нож ей прямо в сердце.

Убил сразу и на месте, чтобы разговоры не разговаривать и в ее бесстыжие глаза не смотреть вообще.

Не о чем мне ее спрашивать, и ответы тоже не требуются, все уже очень подробно рассказал сам Хледвик.

Да и не скажет мне эта сильно пожилая, но очень серьезно настроенная женщина ничего хорошего. Только заорет истошно и привлечет внимание к уже произошедшему убийству и планирующемуся еще одному новому злодеянию.

Она всхлипнула и умерла тут же, а я метнулся к двери, прикрыл ее за собой и прислушался к ночи, не обратил ли кто из соседей внимания на несколько невнятных шумов, донесшихся от двери квартиры с отдельным входом дома на Третьей улице.

Нет, и прохожих никого на улице, и никакого внимания к этому месту я не ощущаю.

Так ведь и шума почти никакого не вышло, один невнятный всхлип жулика, потом негромкое падение двух тел на каменный пол уже внутри дома и снова короткий всхлип смерти.

Закрываю дверь за засов и одним движением включаю фонарик на голове, яркий свет мне теперь очень нужен.

Все равно все ставни наглухо закрыты, и летние, и зимние, никому снаружи меня не рассмотреть.

Какое-то время я складываю тела в обнимку друг с другом, заодно забирая пару нащупанных золотых из пояса жулика и связку ключей с еще несколькими золотыми у старухи.

Эти два тайлера — наверно, что окончательный расчет или даже какая-то премия жулику от старухи.