— Растешь! — он хлопнул меня по плечу шершавой ладонью. — А это кто?

— Это… ну, вроде как слуга теперь мой, — ответил я, кивая на Винса. Тот с достоинством поклонился.

— Слуга?! — глаза Олега расширились, собрав на лбу гармошку мелких морщин. — Ну, ничего себе ты тут обживаешься, я смотрю! Слугу нанял, а платить-то, небось, нечем?

— Я поэтому и пришел, — ответил я, отводя глаза в сторону. — Мы же тогда договаривались, насчет того хребта…

— Помню, — кивнул Олег. — Договаривались — так на, получи.

Он осторожно достал из кармана кожаный мешочек, глухо звякнувший в руке, и тут же сунул его мне в карман.

— Здесь пятнадцать крон, можешь не пересчитывать. На первое время должно хватить. Только не свети их тут, ради всех восьми Мучеников — место нехорошее.

— Я тут еще кой-чего с собой принес на продажу, — я хлопнул ладонью по сумке со скорпионьими жалами. — Может, подскажешь, где это дело сбыть, чтобы не обманули?

— Конечно, иди завтра прямо к старому Синде, на Пороховой улице. Этот честный. А потом к кому-нибудь из оружейников зайди. К Друквальду или к Тийену.

— У Тийена мне скидку обещали, — похвастался я.

— Да ты правда тут обживаешься, я гляжу! — Олег снова хлопнул меня по плечу.

Остаток дня мы провели, болтая с ним за кружкой пива, пока Винс по моей просьбе искал нам место для ночлега. Однако возвратился он уже затемно, и несколько сконфуженный: оказалось, что в нескольких домах, где отдавались в наем комнаты, принимать у себя чернолесского егеря отказались.

Олега это совершенно не удивило.

— Я поэтому в «Змее» всегда и квартирую, — пояснил он. — Бандитское логово, через день поножовщина, но зато нашего брата здесь не гнушаются. Некоторые даже с уважением относятся.

Одним словом, пришлось нам с Винсом провести ночь в тесной грязноватой комнатушке на втором этаже «Болотного змея», которая, к тому же, не запиралась: замок из двери был выломан с мясом.

Спал я с привязанным к руке и подложенным под голову мешочком с деньгами, так что выспался крайне скверно.