Сергей раза три прошел мимо нужной елки, не узнавая в темноте место. Наконец, сообразил:

— Галя! — позвал он полушепотом. — Это я.

Девушка появилась совсем с другой стороны, практически, у него из-за спины. Был бы он врагом, запросто мог бы здесь и остаться. Ей еще арбалет или глушитель к ее «Лахти», и можно вот так, из-под елки запросто положить всю дюжину эфиопов.

— Не дергайся, — предупредил он, — я пришел не один.

И позвал:

— Кыбрит, Анбэсса!

Когда из темноты внезапно вынырнули два темных лица, девушка невольно вздрогнула.

— Не гоношись, все в порядке, это свои, — успокоил ее Сергей. — В смысле, наши. То есть, друзья. Ну короче… В общем, ты поняла.

— Поняла, поняла, красноречивый ты наш — съехидничала Галка.

«Красноречивый» подколку проигнорировал.

— Это — Анбэсса, — указал он на первого, высокого седоватого мужчину с револьвером за поясом. — А это — Кыбрит.

Худой негр с дробовиком в руках коротко кивнул.

— Галина, — представил Серж свою спутницу.

— Где Тэген? — спросил по-английски Анбэсса, с трудом сдерживая нетерпение.

— Здесь, спит.

Сергей подвел негра к ели, под которой спала девочка. Тот осторожно раздвинул колючие тяжелые лапы, и лицо его, суровое и твердое, вдруг смягчилось, изменившись почти до неузнаваемости.

Некоторое время Анбэсса любовался спящей дочерью, затем протянул руку и осторожно, чтобы не потревожить девочку, нежно коснулся ее волос. На лице его появилась улыбка.

Насмотревшись, Анбэсса поднялся.

— Ты спас мою дочь, Серж. Я в долгу перед тобой. Что я могу для тебя сделать?

— У меня есть два желания. Первое — понять, что здесь происходит. Мы с подругой не хотели бы пасть жертвами чужих разборок. Расскажи мне, что ты знаешь об этом. И второе желание — отведи меня в башню.