Это привело к тому, что Антон, очарованный милой и веселой Анитой и ее сынулей, набрался смелости и в присутствии всех домочадцев сделал ей предложение. Женщины ахнули, но признали в нем в перспективе заботливого отца и любящего мужа. Все складывалось как нельзя лучше. У Ксении Петровны отлегло от сердца. Анита была счастлива, что кроме мужа у нее появилась заботливая бабушка. А Жанна радовалась за подругу и ее сыночка. Правда, она не удержалась и прочитала Аните целую лекцию о супружеском долге. Это было лишнее. Анита боготворила Антона. Здесь была и любовь, и благодарность, и простое женское счастье.

Антон настоял, чтобы его семья переехала к нему в полном составе, включая бабушку. Тем более что маленького Данилу она полюбила всей душой. Жанна не вписывалась в этот тандем. Ей пришлось смириться. Но к этому времени она уже пережила острую фазу потери и без прежнего страха стала жить одна в своей просторной квартире, рассчитанной на проживание полной и счастливой семьи.

Жизнь Жанны с переездом счастливого семейства Андрейцовых превратилась в тягостное времяпровождение. Днем она активно забывалась в творческом поиске рекламных блоков. Но вечера были мучительны. Их нечем было заполнить. Сначала она часто после работы заезжала к Аните, растворившейся в счастливом браке. Но потом заметила недовольные взгляды своей доброй бабушки Ксени. Не понимая, чем вызвано ее недовольство, Жанна решила, что не стоит злоупотреблять приветливостью подруги.

Природа, как известно, не терпит пустоты, поэтому не было ничего странного в том, что Жанне стал оказывать недвусмысленные знаки внимания генеральный директор парфюмерной компании, где работала Жанна. Он заметил ее на корпоративной вечеринке, на которую были приглашены незаметные, но незаменимые сотрудники отдела рекламы.

Жанна без особого желания согласилась принять участие в торжестве по поводу завершения разработки новых духов под романтическим названием Магия любви. Но ее уговорила Марина, дизайнер их отдела. Девушки не раз вместе коротали одинокие вечера за чашечкой экспрессо в соседнем кафе, куда забегали после работы.

Жанна с некоторым волнением собиралась на вечеринку. Это был ее первый выход за пределы рабочих будней и домашнего затворничества. Прошло более года со дня трагических событий, но она все еще носила траур по мужу. Черная одежда словно приросла к ней. Она уже не представляла себя ни в чем кроме глухих черных платьев без каких-либо украшений. Но сегодня рука непроизвольно потянулась к шкатулке с женскими штучками. Перебирая колечки, сережки, цепочки, Жанна обнаружила в уголке шкатулки мамин крестик.

Одевать его она не собиралась, но взяла с единственной целью — почувствовать тепло матери, которым была обделена с первой минуты своего появления на свет. Долго рассматривала удивительную вещицу, прикосновение к которой наполняло ее какой-то необычной энергетикой. Жанне очень захотелось одеть потертый крестик поверх наглухо закрытого черного платья, но поняла, что он будет нелепо смотреться в сочетании с любой одеждой и уж тем более с вечерним платьем.

Настроение ее неожиданно изменилось. Она внимательно рассматривала себя в зеркале. Ужаснулась от того, что увидела в нем.

— Пора хоть что-нибудь изменить в своей образе, — подумала и удивилась новизне и необычности мысли. И тем не менее сняла затрапезное платье, укутывающее ее тело от щиколоток и чуть ли не подбородка. Порылась в шкафу и наконец нашла то, что искала.

Жанна сняла с вешалки прекрасное черное платье, которое она ни разу не надевала из-за выреза, откровенно открывающего ее грудь. Оглядела себя со всех сторон и осталась очень довольна своим отражением. Правда, для завершения образа решила не отказывать себе в удовольствии примерить бусы и серьги из белоснежного жемчуга. Снимать их уже не хотелось.

Удивляясь своему желанию выглядеть ослепительно, Жанна первый раз после смерти мужа нанесла макияж. Преобразившись по непонятной причине внутренне, она наносила все новые и новые штрихи в своей внешности. И через полчаса зеркало радовало ее новизной облика. Как давно она не испытывала удовольствия от созерцания своего отражения. Это было еще в прошлой жизни, жизни до ухода Валентина.

Ее появление в банкетном зале произвело ошеломляющий эффект. Ей вслед восторженно смотрели мужчины и с нескрываемой долей зависти — женщины. Марина буквально застыла, восторженно разглядывая Жанну:

— Ты сегодня какая-то особенная, чарующая. Как тебе это удалось?! Была в салоне красоты или у Бориса Васильева?

— Маринка, я просто выползла из своей скорлупы и не более того. Посмотри, ведь на мне по-прежнему черное платье, за которое ты постоянно ругаешь меня. Просто минимум косметики и бусы с серьгами. Это единственное, что я добавила к своему обычному наряду.

— Да нет, Жанна. Ты совсем другая. В тебе появилось что-то совершенно новое, неотразимое. Ты только не оглядывайся, но все мужчины буквально пожирают тебя алчными взглядами, а их спутницы готовы разорвать тебя на мельчайшие кусочки — от зависти.

Дифирамбы Марины прервал голос Олега Викторовича, молодого и блистательного красавца — гендиректора парфюмерной компании.

— Леди и джентльмены, мы собрались сегодня отпраздновать создание очередного шедевра в линейке наших духов. Надеюсь, что временные трудности с продажами останутся далеко позади. И наша продукция займет достойную нишу среди процветающих парфюмерных компаний. Особая роль на настоящем этапе отводится отделу рекламы, возглавляемому Дмитрием Кравцовым. — Гендиректор отыскивал среди собравшихся Кравцова, но буквально застыл, увидев в группе рекламщиков Жанну.

Скомкав заготовленную речь, Олег Викторович поспешил, что называется, в массы, пытаясь в этом шумном море найти ту единственную, которая буквально сразила его наповал.

Жанне было немного неуютно от всеобщего интереса к ее скромной персоне. Она не была новичком в компании, но сегодня приходилось буквально отбиваться от назойливости мужчин, желающих завязать с ней беседу.

— Марина, я, пожалуй, сбегу. Это становится невыносимым, — пожаловалась она приятельнице. В это время почувствовала, как кто-то взял ее под локоток. Перед ней стоял Олег Викторович, слывший отъявленным сердцеедом. Кроме поразительной внешности, он интересовал женщин своим несметным наследством, доставшимся от погибшего в авиакатастрофе отца.