– Только ради тебя, – Голаф еще раз перевернул вещи в шкафу – Плаща Обольщения не было. Это означало, что Ильва ушла, взяв его с собой в школу Сафо, и неизвестно придет ли она сегодня или вообще когда-нибудь. Рейнджер почувствовал нервный зуд, ползущий по спине. Больше всего ему не хотелось ссориться с госпожой Пэй. Сердце застучало сильнее и чаще, чем в тот миг, когда он узнал Астру, идущую к «Волшебному парусу».

– Тогда не возись там, а сядь рядом со мной и слушай, – властно сказала дочь магистра. – Можешь налить себе глоточек, – она протянула бутыль.

Опустив лишние подробности, Астра принялась рассказывать о встрече с Анитой, потом перешла к трагической истории Мораса Аронда, приведшего его в братство Пери и связавшего с Давпером на долгие годы. Брис слушал поначалу неохотно, облизывая мокрые от вина губы и разглядывая грустными глазами госпожу Пэй. Однако история капитана постепенно тронула его, и до самого конца франкиец слушал ее уже с истинным участием, иногда останавливая Астру и выведывая разные подробности.

– Тебе обязательно нужно разыскать Аниту. Помириться с ней, шет порви. Она страдает из-за случившегося на Карбосе. Нужно, Голаф! – настояла Астра, теребя его рукав. – Вспомни, как ты кричал тогда в храме и какие слова про нее говорил. Ты чуть ли не смерти желал ей! А она такого не заслужила.

– Хорошо, я подумаю, моя заботливая госпожа. Еще будет время, – он кивнул головой, и поднял взгляд к мэги. – Лучше бы о себе рассказала. Ведь ты меня тревожила все это время. Слишком. Словно незаживающая рана.

– Да-а? – Астра прищурилась, играя в руке пустой кружкой. – И где же Плащ Обольщения, господин Брис?

– Его вечером принесут или завтра. Но, клянусь, я купил его, надеясь когда-нибудь укрыть им твои плечи и доставить тебе радость.

– Ты врешь. Бесчестно мне врешь. Придумал про плащ, чтобы заманить меня в свою неубранную нору, – Астра встала и отошла к окну. – Ладно, Голаф, я не сержусь. Тот плащ – слишком дорогая штука. Я рада тем, что увиделась с тобой, а сейчас мне надо идти.

– Где ты остановилась? Дом Варольда, говорят, сгорел, – он подошел сзади, положив ей руки на талию – она не вырывалась, как обычно, и Брис поймал губами ее темный с позолотой локон.

– Не скажешь? – снова спросил рейнджер, после нахлынувшего вдруг молчания.

– Пока не скажу. Пожалуйста, не надо меня искать. Не думай, это не каприз – Изольде, мне и отцу приходится скрываться по некоторым серьезным причинам, – мэги повернулась к нему, усаживаясь на подоконник. – И пока не спрашивай о них ничего.

– Астра, – он на миг задержал дыхание и коснулся ее живота. – Ты говорила, что ребенок может быть моим. Это правда? Ты думаешь, что он мой?

– Надеюсь, что так. Прошу даже Раю, чтобы он оказался твоим, – Астра прижала его большую ладонь своей.

– Я хочу, чтобы в тебе росла частица меня. Ты лучшая из всех известных мне женщин. Никогда мне не встретить даже чуточку похожую на тебя, – он потянулся к ее губам с поцелуем. Астра ответила, ощущая вкус его языка и тихое тепло руки, проникшей под складки ткани.

– Моя бесценная принцесса волшебства, не прогоняй меня, – прошептал он, отрываясь на миг и снова привлекая дочь Варольда к себе.

Поясок с нефритовой пряжкой упал со стуком на пол. Астра несколько минут боролась с руками, ласкавшими ее обнаженные бедра, сминавшими небрежно юбку и поднимавшимися выше.

– Шет тебя! Шет, – выдохнула она от его смелого и жгучего прикосновения. Уронила голову на плечо Бриса, впилась в него губами. – Я тоже думала о тебе.

Рейнджер подхватил ее и понес через комнату. Опустил на кровать, сдергивая шнуровку на платье. Астра отвернулась к стене, позволяя ему снять остатки одежды.

– Ты обманул меня. Заманил обещанием плаща, – тихо проговорила она.

– Плаща Обольщения, – Голаф навис над ней, накрывая ладонями заостренные груди.