– Господин Брис, чудится мне? – он всмотрелся в франкийца мутным взглядом, зашевелился и приподнялся, опираясь на стесанные локти.
– Мы вернулись, мастер, – тепло улыбаясь, сказал Голаф Брис. – Вернулись с совершенной победой! Вставай скорее, и поднимай свой корабль!
– Мора-бора! Мора-гринх-бора! – Бернат неуклюже попытался встать на ноги, схватился за дверь. Услышав топот на палубе, окончательно пришел в чувства и заголосил: – О, господин Брис! Что я пережил здесь! Я думал, сойду с ума! Думал, думал!.. Весь вечер, всю ночь сидел возле нашей богини, молился. Потом не выдержал… Дааа, не выдержал я совсем: боясь за вас и собственные потроха, вино начал попивать. А ночью-то, ночью вокруг корабля кто-то хаживал! И глаза злые смотрели на меня из темноты! Вот я еще выпил, спрятался от ихнего подлого ужаса! Наверное, отчего-то до своей каюты не сумел дойти. Это все со страху, господин Брис! Уверяю вас, все исключительно со страху!
– Давай, поднимайся, наш пьяный мастер, – рейнджер подхватил его под тяжелую и безвольную руку и направился к лестнице. – Нужно взлетать. И деру отсюда.
Едва Голаф это проговорил, как с палубы послышались оживленные возгласы Леоса и мэги Пэй. Следом раздались глухие удары в днище корабля.
– Змеетелые пожаловали! – сообщила Верда, завидев франкийца в обществе Берната Холига.
– Каррид, Леос, рубите канаты! – подбежав к ростру и опираясь на богиню, распорядилась дочь Варольда.
Разом удалили мечи, канаты лопнули, упали наземь – «Песнь Раи» начала медленно подниматься над руинами, окрашенными оранжевым закатным солнцем.
– Эгей, Бернат! Испугал ты нас! – Каррид распустил узелок на затылке и встряхнул пышным хвостом волос. – Мы думали, что ты мертвый, а ты, к счастью, такой восхитительно пьяный!
– Давай, мастер, в обратный путь! Рули между тех же башен! – Астра махнула в сторону арки, замыкавшей Ущелье Огненного Ветра. Сама наклонилась над бортом и метнула вниз
Когда золотистые крылья развернулись во всю ширь и сильно качнули воздух, стало ясно – ничто не удержит «Песнь Раи» в этом проклятом месте.
– Удачи, мальчики! – госпожа Глейс, распустив флер, помахала хвостатым жрецам, которые вскарабкались наверх обвалившейся стены и пытались там сотворить какое-то заклинание.
– Френ мора вам, глупые червяки! – расхохотался Каррид Рэбб. – Вот, поцелуйте! – спустив штаны, он выставил над кормой свой зад, покрытый густыми кучерями.
– Фу, святой Балдаморд! Как небожественно! – краснея, возмутилась Верда. Рассмеялась и повернулась к Леосу, который перебирал струны китары, слагая великую балладу о своих друзьях – отважных покорителях Кара-Маат. От осознания, что бесчисленные опасности владений Кэсэфа и весь ужас мрачных залов, коридоров гробницы остались позади, к барду пришло небесное вдохновение. Музыка и стихи сами рождались в его голове, он лишь со страстью сжимал китару и трогал тонкими пальцами струны.
– Светлейшая, показывай направление, пожалуйста, – попросил Бернат, вглядываясь в силуэты охранных башен, верхушки которых сверкали красной бронзой. – Показывай, а то руки мои дрожат, и не помню я в точности, как мы сюда летели. Помню лишь, что сильный пережили страх, проходя между башен и над ущельем.
– На средину арки держи. Немного левее средины, – равнодушно сказала Астра, провожая взглядом храмы, высокие постройки Нуб-Хурх и Пирамиду Кэсэфа, объятую заревом заходящего солнца. Дочь магистра не ощущала ни удовлетворения, ни радости, что она с друзьями сделала казавшееся почти невозможным, и корона, могущественная корона древней богини была теперь в ее руках. Только усталость и непонятное, необъяснимое безразличие равное, наверное, разочарованию все больше завладевало мэги Пэй. Прислонившись к статуе Раи, она смотрела на проплывавшие справа и слева охранные башни, ощущая скрытую в них угрозу; слушала радостную болтовню Каррида, Леоса, Верды и смотрела на Ущелье Огненного Ветра, вспыхнувшее длинными языками пламени, потом бессильно погасшее и скоро оставшееся позади. Когда плато исчезло за скалами, а вокруг широко раскинулась каменистая пустыня, Астра спустилась от ростра и устроилась на табурете под навесом.
Ловя попутный ветер, эклектик поднял корабль на две с лишним лиги. «Песнь Раи» уверенно взяла курс на восток, а Бернат смог, наконец, оставить рычаги управления и сойти с юта.
– Сюда давай, мастер, – позвал его Рэбб. – Сейчас ты увидишь такое, что борода твоя вместе с челюстью отвалится. Сюда ступай! – анрасец настойчиво пригласил его к площадке под мачтой, где уже стояли Верда с Леосом, и начал вываливать из кожаных мешков и сумок награбленное в Пирамиде: восхитительные украшения, переливающиеся светом самых чистых и дорогих камней; сапфиры и аметисты, которых было особо много; горсти монет, сверкающих красным пламенем в последних лучах солнца.
– И ты, пернатый, свое выкладывай! – потребовал Рэбб, хмуро глянув на Леоса. – И вы, господин Брис. Все выкладывайте. Мы это сложим, а потом честно и даже без скандала разделим на пятерых.
– Это ж сколько всего можно теперь купить? – Бернат смотрел на грудившиеся на палубе сокровища, и глаза его наливались восторженным сверканием. – Сколько, госпожа Глейс? За мою пятую часть большой дом можно? С крепкой оградой и яблочным садиком?